Ситуация: Считается, что внешняя схожесть робота с человеком может вызвать доверие и позитивные эмоции у людей. Особенно, когда робот является помощником в делах.
На деле: Чем больше робот похож на человека, тем менее желательно его присутствие рядом с людьми. Так проявляется эффект «зловещей долины».
Учёные из НИУ ВШЭ изучили особенности восприятия социальных роботов (способных коммуницировать с людьми и оказывать им помощь в разных делах) в повседневных ситуациях. Исследовались влияние на восприятие таких факторов, как внешний вид роботов, речь, ситуации взаимодействия, а также характеристики респондентов. Выяснилось, что роботы-андроиды, то есть максимально похожие внешне на людей, менее желательны в различных ситуациях по сравнению с роботами-гуманоидами, лишь отдаленно напоминающими человека. Таким образом подтвердился описанный ещё в конце прошлого века эффект «зловещей долины». Он заключается в неприятии людьми роботов, достигающих определенного уровня сходства с человеком. Результаты исследования опубликованы в «Журнале социологии и социальной антропологии».
В 1970 году японский робототехник Масахиро Мори выпустил эссе «Bukimi No Tani», которое позже было переведено на английский как «Uncanny Valley» («Зловещая долина»). Мори предположил, что чем больше роботы будут похожи на людей, тем большее отторжение они будут вызывать.
Отторжение возникает при восприятии неживых объектов, максимально воспроизводящих человека или части его тела. На основании данных эксперимента, Мори построил график, который показывает, что симпатия человека к роботу может расти до определённого предела схожести. Затем наступает спад, который и получил название «зловещей долины». Человекоподобный робот по степени эмоциональной реакции на него оказывается рядом с трупом, протезом руки с имитацией кожи и зомби.
В рамках концепции Мори это объясняется тем, что неестественность человекоподобных роботов может напоминать о смерти и вызывать соответствующие негативные чувства. Дёрганность движений, рассинхронизация речи и движений губ, застывшая мимика и т.п., характерные для роботов — всё это не соответствует живому человеку, а потому становится причиной когнитивного диссонанса и ощущения «зловещести».
Со времени выхода эссе Мори прошло полвека, робототехника шагнула далеко вперёд, но проблема восприятия людьми роботов только набирает актуальность. Возникает вопрос — какими характеристиками должны обладать машины для успешного взаимодействия с человеком?
Авторы исследования Роман Абрамов из НИУ ВШЭ и Виктория Катечкина отмечают, что существует не так много развитых классификаций роботов по степени выраженности антропоморфизма. Однако на основе ряда работ можно выделить основные типы.
К андроидным роботам часто относят интеллектуальные системы, максимально имитирующие внешний вид человека как структурно (общие формы внешнего вида робота), так и в отношении материалов. Любые другие роботы, хотя бы частично копирующие человека, называются гуманоидными. «Причём здесь речь может идти о разной степени сходства, но чаще всего присутствует часть его структурного компонента — различимые формы глаз, головы, рук, ног и их сочетания», — комментируют авторы.
В итоге, согласно исследованию Мори, более высокий риск оказаться в «зловещей долине» имеют именно андроиды.
На сегодняшний день существует ряд научных объяснений причин возникновения эффекта «зловещей долины». Одно из них связано с теорией нарушения ожиданий и теорией негативных установок. «Теория нарушения ожиданий предполагает, что взаимодействие с роботами, особенно похожими на человека, нарушает паттерн повседневных микроповеденческих взаимодействий, поскольку здесь важно понятие любого действия как результата реализации правильно понятых ожиданий», — говорится в исследовании. Роботы, как отмечают авторы, в силу несовершенства подражания человеку нарушают понятный паттерн.
«Вместе с тем имеет место распространённое в массовой культуре позиционирование роботизации как негативного феномена, угрожающего не только уникальности человека, но и самому его физическому существованию. Транслируемые особенно интенсивно через кинематограф, литературу, СМИ, эти негативные установки становятся причиной появления эффекта «зловещей долины» при взаимодействии с роботами», — поясняют учёные.
Соответственно, можно предположить, что гуманоидный внешний вид робота будет предпочтительнее андроидного. При этом фактор облика робота будет иметь наибольшее значение при оценке его допустимости и целесообразности. Учёные решили проверить, насколько верны эти предположения в отношении социальных роботов.
В исследовании приняли участие студенты московских вузов в возрасте от 18 до 29 лет, средний возраст — 21,7 лет. На первом этапе учёные сформировали список из 289 московских вузов — технической (29) и иной направленности (260). Далее с помощью генератора случайных чисел из двух страт было отобрано по пять целевых вузов. На втором этапе производился поиск респондентов через группы попавших в выборку вузов в социальной сети «ВКонтакте». Онлайн-опрос проводился в 2021 году и распространялся через личные сообщения подписчикам групп.
В ходе исследования применялся метод «виньеток»: участникам было представлено несколько вариантов искусственно смоделированных ситуаций, в которых андроидный и гуманоидный роботы выступали в качестве помощников в формальной и неформальной обстановке. Формальная ситуация заключалась в подаче документов на оформление паспорта в МФЦ, неформальная — в присутствии робота в качестве помощника по дому. Респонденты должны были ответить на вопросы, насколько допустимо наличие робота в качестве собеседника, а также — насколько целесообразна замена человека роботом в той или иной ситуации.
С помощью методов статистического анализа данных учёные оценивали влияние на восприятие нескольких факторов: внешний вид робота, речь, ситуация взаимодействия, образование и гендер респондента.
Самые высокие оценки допустимости и целесообразности исследователи зафиксировали для формальной ситуации взаимодействия в МФЦ с гуманоидным роботом, речь которого идентична человеческой. А вот наименьшие средние оценки среди респондентов получила неформальная ситуация взаимодействия дома с андроидным роботом, речь которого компьютеризирована.
Результаты показали, что самый важный фактор, играющий роль в восприятии робота, это его внешний вид. Авторы отмечают, что для эксперимента был выбран женский гендер андроидного робота, поскольку этот фактор мог снижать негативность восприятия. Но, судя по всему, компенсировать эффект «зловещей долины» внешним обликом, отсылающим к женщине, не удаётся.
В целом при прочих равных гуманоидный робот оценивался как более допустимый и целесообразный с точки зрения замены человека. Что касается влияния остальных факторов, то выяснилось, что речь максимально приближенная к человеческой не вызывает неприятия со стороны респондентов. Относительно ситуации взаимодействия — крайне нежелателен андроидный робот в домашней обстановке.
Обнаружилась некоторая разница в восприятии роботов в зависимости от гендера и образования респондентов. «Так, интересным итогом стали оценки среди женщин различных специальностей. Единственный случай, в котором андроидный робот оценивался выше гуманоидного — формальная ситуация взаимодействия, где студентки технических специальностей показали более высокие оценки, чем студентки нетехнических специальностей», — рассказывают учёные.
Такая разница в восприятии может быть связана с профилем образования респонденток. У женщин технических специальностей вероятнее наличие ожиданий, что робот помогает человеку в повседневной ситуации, а не претендует на звание самостоятельного субъекта.
А вот относительно целесообразности замены человека роботом ситуация иная. Здесь, как рассказывают исследователи, наблюдались стабильно низкие оценки целесообразности андроидного робота для любого гендера и образовательной специальности респондентов.
При этом был выявлен яркий контраст в оценках в зависимости от индивидуальных характеристик респондентов для гуманоидного робота. «Студенты нетехнических специальностей считали более целесообразным заменить человека гуманоидным роботом, чем студенты технических специальностей, а студентки нетехнических специальностей, напротив, считали замену менее целесообразной, чем студентки технических специальностей», — говорится в исследовании.
Результаты исследования, как отмечает один из авторов — профессор факультета социальных наук НИУ ВШЭ Роман Абрамов — могут стать для разработчиков практическим ориентиром, как сделать социальные интерфейсы более приемлемыми и понятными для людей, и какие конкретные факторы, влияющие на восприятие роботов, стоит учесть при их создании.
Тем не менее у исследования есть ряд ограничений. Они связаны с проективной составляющей метода. «Более надежные и объективные результаты могут быть получены, когда анализ практик непосредственного взаимодействия с роботами сочетается с проективным подходом», — комментируют исследователи.
Также они обращают внимание на невозможность переноса выводов на генеральную совокупность. Поэтому необходимы дальнейшие исследования. В будущем, по мнению учёных, можно расширить выборку и изучить другие возрастные группы, чтобы выявить особенности взаимодействия человека и робота, связанные с возрастом, принятием технологий и открытостью новому.
IQ
