В 2014 году Глобальной комиссией по экономике и климату были подготовлены международные рекомендации по снижению воздействия на климатическую систему, так называемый «Глобальный план действий по проблеме изменения климата».
Мероприятия по снижению выбросов углекислого газа в атмосферу должны не только замедлить темпы изменения климата, но и стимулировать экономический рост, отметили члены в комиссии. Существующая тенденция развития свидетельствует о том, что у человечества есть три-четыре десятилетия до того момента, когда содержание двуокиси углерода в атмосфере достигнет таких уровней, что они приведут к изменению климата и катастрофическим последствиям в окружающей среде. Это, в свою очередь, отразится на экономических и социальных системах, предупреждают ученые.
В докладе Глобальная комиссия указывает на преимущества строительства энергоэффективных зданий и другой инфраструктуры для создания фундамента низкоуглеродной экономики к 2050 году, на необходимость внедрения новых низкоуглеродных стратегий при местном планировании, подключении потенциала интернета и пр.
Всемирную борьбу с изменением климата поддержали и в России. Однако сдвигов в этой области пока практически нет. В докладе «Глобальный план действий по проблеме изменения климата: взгляд из России», представленном на международной конференции «Новая экономика климата: перспективы для России» в НИУ ВШЭ, директор Центра экономики окружающей среды и природных ресурсов НИУ ВШЭ Георгий Сафонов рассказал, как рекомендации Глобальной комиссии соблюдаются в России, и обозначил реальные сдвиги в вопросах адаптации Глобального плана действий к российским реалиям.
Борьба с климатическими изменениями в России носит декларативный характер, ни к чему не обязывает и создает лишь политический фон для международных переговоров, отметил Сафонов.
Глобальная комиссия призывает страны провести учет климатических рисков (собрать и предоставить международной общественности подробные данные о выбросах парниковых газов), чтобы интегрировать «климат» в процессы и методики принятия решений, но этот призыв пока не услышан.
В России есть определенный опыт учета экологических и климатических аспектов деятельности государства и бизнеса. Вместе с тем, предприятия не ведут систематического и всеохватывающего учета выбросов и поглощений парниковых газов, а также не проводят адекватную оценку климатических рисков и рисков углеродного регулирования и не учитывают их в долгосрочных стратегиях развития бизнеса. Резолюции, принятые Россией на встречах «восьмерки» и «двадцатки» расплывчаты, не обязательны к исполнению и являются, скорее, атрибутом политкорректности, нежели реальным стремлением включиться в борьбу с климатом.
Еще хуже в России дела обстоят с переходом на низкоуглеродную экономику.
Несмотря на призывы Глобальной комиссии отказаться от субсидий на ископаемое топливо и сельское хозяйство и ускорить отказ от выработки электроэнергии за счет сжигания угля, загрязняющего окружающую среду, РФ не снижает инвестиции в угольную энергетику. В «Энергостратегии-2030» прописано сохранение доли твёрдого топлива на уровне 12-13% в производстве первичных ТЭР с ростом добычи угля до 415 млн тонн и его потребления на 8-9%.
Как отметил Сафонов, российские субсидии на потребление ископаемых видов топлива составили в 2009 году почти 34 млрд долларов, а субсидии на добычу углеводородов – 6% стоимости всей нефти и общего объема газа, добытых в России в 2010 году. «Выявлены тридцать схем предоставления субсидий производителям нефти и газа в России», – подчеркнул эксперт.
Помимо этого, в России нет специальной политики по снижению стоимости капитала для низкоуглеродных технологий, проектов и программ. Вопросы городского развития почти никак напрямую не связны с целями сокращения выбросов парниковых газов, уход и контроль за лесами, обеспечивающими в том числе и смягчение воздействия на климатическую систему, не ведется.
Сафонов считает, что успех «Глобального климатического плана» зависит от так называемых сопряженных выгод, которые получат страны, реализуя его. Ориентация только на снижение выбросов не может заставить государство инвестировать в развитие низкоуглеродной, экологически чистой экономики. Нужны более амбициозные и экономически интересные цели и задачи. Так, например, Китай стремится повысить энергоэффективность и внедрить новые технологии, которые стимулируют экономический рост.
Чтобы страны объединились в климатической политике, их сопряженные выгоды должны быть идентичными. Тогда объединение усилий может увеличить гибкость принятия решений и помочь бизнесу. Однако идентичность на уровне стран маловероятна, проще найти идентичные цели у отдельных регионов. «Возможно, регионам России будет логично найти провинции Китая с аналогичными целями и наладить сотрудничество. Однако пока приоритеты энергетического развития в России предусматривают наращивание добычи и потребления угля», – резюмировал Сафонов.
Полный текст презентации «Глобальный план действий по проблеме изменения климата: взгляд из России»
См. также:
Энергетика будущего станет рычагом модернизации страны
Электроэнергетика на пороге перемен
Альтернативы углеводородам пока не предвидится
Энергия и экология
От потепления – к технологиям
Не отстать в гонке энергосбережения