Россияне учатся правильно потреблять

В России рост потребления не сформировал спрос на качественные институты. Причина – в его структуре. Покупка модных дорогих вещей все еще превалирует над более «разумными» тратами: в образование, здравоохранение и инвестициями в недвижимость, рассказали участники диспут-клуба АНЦЭА «Узлы экономической политики» Марина Красильникова и Лилия Овчарова

Благосостояние россиян в последние годы росло. Большинству (45-50%) теперь хватает денег не только на еду, как в 2000 году, но и на одежду, транспорт, связь, отдых и культуру, подсчитали в «Левада-Центре».

Теоретически положительная динамика потребления должна формировать спрос на изменения: свободу и качественные институты, но в России так не происходит. В ходе очередного диспут-клуба Ассоциации независимых центров экономического анализа (АНЦЭА), руководитель отдела изучения уровня жизни «Левада-Центра» Марина Красильникова и директор Независимого института социальной политики и директор Центра анализа доходов и уровня жизни НИУ ВШЭ Лилия Овчарова выяснили, формирует ли рост потребления спрос на свободу и качественные институты.

Неправильные траты

Рост потребления – это необходимое, но не достаточное условие для того, чтобы возник спрос на свободу и институты, рассказала Марина Красильникова. «Возможно для того чтобы мы увидели зависимость между ростом потребления и спросом на институты, должны происходить более существенные изменения в культуре потребления, чем те, которые произошли в России до сих пор», – отметила она.

Потребительское воображение у российского покупателя довольно скромное: качественная еда и модная одежда. Ставить перед собой более амбициозные задачи люди и не хотят, и не могут. А это значит, что, несмотря на рост доходов и возможностей, народ не выбирается за рамки структуры бедного потребления, рассказала Красильникова.

Отчасти в таком положении дел виновата инфляция, из-за которой даже быстрый рост доходов не привел к структурным сдвигам в потреблении. «Прирост реальных доходов на 10% позволяет купить только еще одну кофточку. А денег на покупку квартиры с помощью этих 10% все равно за всю жизнь не соберешь», – пояснила Красильникова.

Другая причина – отсутствие потребительских образцов и «зараженность» демонстративным потреблением. В российском обществе уважают за модную одежду, а не за то, что человек отправил ребенка учиться в лучшую школу или, на худой конец, купил второй автомобиль в семью. В результате возникает порочный круг, когда дополнительные деньги не сохраняются для того, чтобы повысить свой материальный статус, а проедаются, тратятся на очередную ненужную, но модную одежду.

В такой среде появление качественных институтов вряд ли возможно, потому что потребности в них нет, считают эксперты. Покупка кофточек не сопряжена с институтами, в отличие, например, от образования и здравоохранения.

Ухудшает ситуацию и отсутствие доверия. Лишь около 5% людей доверяют окружающим. Еще четверть, скорее склонны доверять, чем нет. Между тем, доверие – это дополнительный экономический ресурс для сбережений и инвестиций, констатирует Красильникова. Доверие сопряжено с возможностью контролировать окружающую действительность, а контроль – сопряжен с ответственностью: расширение зон контроля и ответственности способствует и более сложной инвестиционной активности, и в конечном итоге – формированию спроса на институты.

Потребительский выбор

Спрос на институты формируется тогда, когда люди тратят деньги не только на шопинг, но на образование и здравоохранение, когда они сберегают и инвестируют, отметила Лилия Овчарова.

Можно выделить три типа изменений в массовом потреблении:

расходы на транспорт, связь, отдых и культуру. Эти драйверы перемен уже запущены и хорошо работают;
расходы на гостиницы, кафе и жилищно-коммунальные услуги. Спрос на них уже есть, но на рынке мало качественных продуктов и нет конкуренции;
расходы на образование и здравоохранение. Здесь пока еще не сформировался ни спрос, ни предложение, а существующий сегмент качественных платных услуг не может выйти за рамки высокообеспеченных слоев населения.

«Еще недавно я бы назвала эти отрасли новыми драйверами развития – секторами, где будет расти спрос и куда бизнесу выгодно инвестировать», – рассуждает Овчарова. Но теперь ситуация изменилась. Рост потребления почти обнулился из-за стагнации экономики, спрос смещается либо в теневой сектор (например, на социальные услуги), либо за пределы страны (в образовании, здравоохранении) из-за административных издержек бизнеса и низкого качества предложения.

Наличие потребительского ресурса могло бы простимулировать качественные институты, но все зависит от выбранной политики, считает Овчарова. Сейчас есть три варианты. В сценарии роста диверсифицированное, многоформатное потребление трансформируется в ответственный выбор и в других сферах жизни. В сценарии стагнации накопленный домохозяйствами запас прочности может рассматриваться властями как подушка безопасности, а в сценарии мобилизации эти ресурсы могут быть у населения изъяты.

См. также:

Молодежь «заражена» демонстративным потреблением
Потребитель платит не за товар, а за удовольствие от покупки
Треть россиян отдают ползарплаты за кредит
Гендерный анализ демонстративного потребления
«Демонстративное потребление» как форма социальной активности личности
Демонстративное потребление современных подростков: социально-психологические особенности

8 октября, 2014 г.