Экономика нейронного импульса

Полная модель нейробиологии в перспективе уничтожит психологию как науку. Люблю начинать с этого лекции на психологических факультетах. Это провокация, но мы стоим на пороге невероятных открытий в области нейробиологии и смежной научной дисциплины – нейроэкономики, которые могут перевернуть теории, объясняющие человеческое поведение

Нельзя игнорировать мозг

У психологии есть такие амбиции: все знать о механизмах нашего поведения. Допустим, чью-либо склонность к позднему кубизму с точки зрения нейробиологии сегодня мы объяснить не сможем. Психологи же это сделают легко. Но сейчас все понимают, что мозг игнорировать нельзя. Психология в перспективе, конечно, никуда не денется, но многие ее методы кардинально изменятся и будут основаны на нейробиологических знаниях.

Сегодня во многих ведущих западных вузах психология как учебная дисциплина интегрирована с биологией и нейробиологией. В Кембридже, например, психология находится на биологическом факультете. В любом другом ведущем университете как минимум половина всех отделов на психологических факультетах так или иначе связана с мозгом.

Возникает вопрос, что нового сегодня в применении знаний нейробиологии в психологии?

О коррекции поведения с помощью препаратов, оказывающих воздействие на мозговую активность знают все, также как, наверное, и о том, что некоторые области мозга тинэйджеров развиваются раньше, а некоторые позже, и это определяет их трудности в социальном поведении. Нейробиология раскрывает нейронные и молекулярные механизмы памяти, страхов и даже привязанности друг другу.

Если говорить о менее известных вещах, то стоит привести в пример методику нейрообратной связи, которая заключается в визуализации активности мозговой деятельности. На голову человека прикрепляются датчики и на экране можно увидеть визуальный ряд, который характеризует активность мозга. Часть экрана может быть раскрашена в определенный цвет, допустим, красный, что свидетельствует о приближении эпилептического припадка. В этот момент человек способен попытаться в себе что-то поменять, к примеру, помедитировав, чтобы уйти от этого состояния. Подобную методику можно использовать на детях, у которых есть проблемы с концентрацией внимания. Такие дети, глядя на экран, могут вводить свой мозг в оптимальное состояние. То есть, в процессе прямой модификации активности мозга происходит поиск такого состояния, при котором ребенок способен максимально сконцентрироваться на информации.

Другой пример, который можно привести относительно перспективы использования нейробиологических методик в психологии, касается «вырезания» негативных воспоминаний. В нейробиологии очень популярна идея о том, что каждый раз, как человек что-то вспоминает, воспоминание реактивируется и становится хрупким. Нейробиологи активно исследуют активность нейронов при вспоминании информации. Вероятно, в этот момент мозг начинает снова интегрировать воспоминание. И есть методики, которые позволяют в таких ситуациях попытаться «уничтожить» травматическое воспоминание.

Мозг, играющий в игры

Еще один вопрос, также провокационный для психологов – насколько мы можем контролировать свое поведение. И от чего зависит этот контроль? Я, как нейробиолог, с некоторыми оговорками считаю, что мы, по сути, это – работа нашего мозга, полностью контролирующего наше поведение. В ходе эволюции эта сложная система под названием мозг «придумала» сознание, язык, приобрела способность моделировать и предсказывать свое поведение. Наверное, это была эволюционная игра многих нервных систем, образовавших социальные группы, которые изобрели возможность контролировать свое поведение и взаимодействовать друг с другом. По сути, мозг играет в игры сам с собой и себе подобными.

И это во многом, тема, с одной стороны, нейрофилософии, а с другой, нейроэкономики – смежной научной дисциплины, находящейся на стыке нейробиологии, психологии и экономики, и изучающей механизмы принятия решений. Именно открытия нейроэкономики показывают, насколько человек зависим от работы своих нейронных сетей, способных принимать решения параллельно, когда одна сеть заставляет съесть сытный обед, а другая сигнализирует, что это неправильно и надо соблюдать диету. Порой разные области мозга конфликтуют друг с другом, но в основном работают согласованно.

Одно из направлений моей работы посвящено тому, как другие люди влияют на наш мозг. Наши исследования позволяют увидеть, что человек зависим от мнения толпы в силу фундаментальных законов, по которым нейронные сети автоматически реагируют в момент, когда наше мнение начинает отличаться от мнения окружающих. Часто мы даже не осознаем на себе влияние толпы, механически меняя свое мнение в сторону большинства.

Более того, в нас заложен компонент постоянного сравнения самих себя с другими, оценки социальной справедливости происходящего. Так классическая психологическая игра «Ультиматум» показывает, что участник отказывается от денег, когда, например, 100 долларов делятся другим участником в несоизмеримых пропорциях. То есть, люди не готовы принять, например, 2 доллара, согласившись на то, что остальные 98 останутся у другого участника. В такой ситуации человек предпочитает, чтобы деньги вообще никому не доставались, понимая при этом, что в эту игру он играет один раз и никогда больше не встретится с другими игроками.

Это противоречит нормативной экономической теории, считающей, что рациональный человек не должен отказываться от денег в такой ситуации. Интересно, что если при помощи электромагнитного воздействия повлиять на определенные области мозга, то человек соглашается принять маленькую «несправедливую» сумму, хотя внешне продолжает возмущаться по поводу несправедливости.

Задача нейроэкономистов, как и социальных психологов – помочь осознать обществу фундаментальные принципы поведения человека, показать, как нами легко манипулировать и, что часто человек в силу своих физиологических особенностей, сформированных в процессе эволюции, просто не в состоянии противостоять воздействию социума на собственный мозг.

Нейробиология и экономика

Еще несколько лет назад мы помыслить не могли о том, какие перспективы начнут открываться в нейробиологии. Сегодня студенты, приходящие в нейробиологию, запросто могут стремиться изобрести методики чтения мыслей, управления компьютером с помощью мозга, общения с парализованными, влияния на гены, обуславливающие наше поведение.

На Западе сейчас идет активная работа по продвижению нейробиологических исследований. К сожалению, в России другая ситуация. Исторически у нас сложилась очень сильная школа: Иван Павлов до сих пор остается одним из самых цитируемых исследователей в мировой науке, но на практике мы находимся не на самом высоком уровне. Тем не менее, развитие происходит в рамках отдельных новых кластеров, в основном, в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде и Новосибирске. Многие сильные российские нейробиологи работают за рубежом и не теряют связи с Россией. Поэтому мы открываем на базе НИУ ВШЭ научный центр для передовых исследований, в том числе, в сотрудничестве с зарубежными коллегами. Кроме того, сейчас в НИУ ВШЭ идет работа по созданию кластеров современных междисциплинарных нейробиологических лабораторий и учебных программ. Надеюсь, что это будет новый, необычный опыт для России, ведь традиционно нейробиология развивалась на биологических факультетах, мы же впервые привносим современную тенденцию – развивать нейробиологические исследования на факультете психологии, на стыке с экономическими и социальными науками.

Василий Ключарев, декан факультета психологии НИУ ВШЭ, профессор, ведущий исследователь университета Базеля

 

Автор текста: Ключарёв Василий Андреевич, 13 августа, 2013 г.