Мигранты, сегрегация и гражданский мир

Всего 20% жителей Катара – коренное население, граждане этой страны. Остальные – гастарбайтеры, дешевые – с Востока, дорогие – с Запада. На примере Катара Тревор Джонстон рассмотрел, как авторитарный режим с помощью мер целенаправленной сегрегации обеспечивает гражданский мир в условиях массового притока рабочих мигрантов, занятых в экономике страны

На заседании семинара «Политическая экономика» в Высшей школе экономики исследователь из Университета Мичигана Тревор Джонстон (ТrevorJohnston) представил доклад «Разделяй и распределяй: политическая экономка сегрегации меньшинства и авторитарное распределение» (Divide and Distribute: The Political Economy of Minority Segregation and Authoritarian Distribution).

В ходе своего исследования г-н Джонстон пытался выяснить, какие механизмы распределения социальных и материальных благ по отношению к разным группам использует правящий режим Катара, чтобы обеспечить собственное выживание.

Оазис стабильности

Катар – одно из государств Персидского залива. Власть здесь передается по наследству от эмира к эмиру. Основа экономики – добыча нефти и газа. По данным Международного валютного фонда (МВФ) на 2012 год Катар занимает первое место в мире по ВВП на душу населения. Но по условиям и уровню жизни, Катар, – страна больших контрастов. Благополучные коренные жители, граждане Катара, составляют всего лишь около 20% населения, остальные 80% – рабочие иммигранты из Пакистана, Филлипин, Индии и других стран, а также экспаты из Европы и США.

Условия для рабочих в Катаре, как отмечает Джонстон, можно сравнить с рабскими. Например, для работника практически нереально перейти от одного работодателя к другому. Тем не менее, Катар остается популярным местом среди рабочих мигрантов. А властям страны не приходится разгонять протесты и идти на компромиссы с бастующими, в то время как в других эмиратах Персидского залива – Кувейте, Бахрейне и ОАЭ периодически случаются крупные акции протеста, наносящие ущерб экономике и правящим режимам.

Разделяй и властвуй

В 2008 году катарское агентство «BarwaRealEstate» заявило об амбициозных планах по созданию на окраине Дохи современного комфортабельного города «Барва Эль-Барака», где сможет поселиться до 53 000 человек. Проект предусматривает создание площадок для игры в крикет, теннисных и баскетбольных кортов, строительство ресторанов, кинотеатров, современных медицинских центров и торговых центров. Как замечает Джонстон, спустя более чем десятилетие стремительного роста цен на энергосырье, подобные проекты в странах, богатых энергоресурсами, никого не удивят.

Катар, как и другие нефтяные эмираты, создали роскошную инфраструктуру для правителей и коренных жителей. Но «Барва Эль-Барака» – проект, изначально задуманный для проживания и проведения досуга рабочими. «Ни одна из стран залива ранее не инвестировала такие серьезные средства в благополучие столь социально маргинализированного и политически бесправного сообщества», – замечает Джонстон. И это было шоком для большинства наблюдателей и экспертов, занимающихся проблематикой стран Персидского залива.

Предоставление распределяемых благ маргинализованным группам, которое г-н Джонстон определяет, как «кооптация меньшинства», является, по его мнению, фундаментальным вызовом каноническим теориям авторитаризма. «Господствующие модели авторитарной распределительной политики предполагают, что автократы наращивают свои ресурсы, распределяя блага между теми, кто способен быть опорой власти, исключая остальных», – поясняет Джонстон. Катар показывает обратный пример. Явление кооптации меньшинства, по мнению Джонстона, заставляет взглянуть по-другому на возможности авторитарной распределительной политики.

Экспатов – подальше от мечетей

Чтобы показать, как власти Катара используют распределительную политику по отношению к маргинализованным группам, Тревор Джонстон обращает внимание на социально-пространственную сегрегацию населения страны. В процессе исследования автор использовал данные ГИС.

Большую часть территории Катара занимает пустыня. Подавляющая часть населения (свыше 45%) сконцентрирована в столице Катара, Дохе, и ее окрестностях. При этом Доха занимает менее 2% всей территории Катара. Джонстон замечает, что территории населенных районов Катара разделены три типа: зоны расположения вилл коренных жителей, апартаментов, где проживают преимущественно западные экспаты, и лагерей проживания рабочих мигрантов. Территории вилл несравнимы по своим большим размерам с территориями, где проживают мигранты и экспаты.

Рисунок 1. Схема территориальной сегрегации различных групп населения

Типы жилищ:   лагеря  квартиры  виллы

Источник: презентация Т. Джонстона

Как власть Катара использует социально-пространственную сегрегацию населения при распределении благ? Чтобы объяснить это, Джонстон проводит аналогию с рынком. Автократия на данном рынке представляет собой покупателя. А продавцом может быть любая группа или индивидуум, который потенциально может предложить поддержку власти. Любая группа имеет возможность выхода на рынок. Но за продажу своего «товара» разные группы получают блага разного уровня. Благами может быть все, что угодно, начиная от чистых и доступных общественных туалетов и заканчивая индивидуальными денежными премиями.

Учитывая пространственные особенности Катара, Джонстон выяснил, что и территории, где проживают местные жители, и рабочие зоны обеспечены базовыми благами. К этим благам автор относит транспорт, школы, медицинские учреждения и аптеки. Однако в ходе проведенных расчетов выяснилось, что в рабочих зонах большой упор сделан на транспортный, в том числе, морской, сервис. Рабочим необходимо оставаться на связи со своими семьями, живущими за границей, поясняет Джонстон. Поэтому наличие транспортных путей жизненно важно для них.

В то же время в городских зонах, где проживает местное население, сконцентрировано больше школ, что не удивительно, отмечает исследователь, если учесть сфокусированность властей Катара на образовании и развитии человеческого капитала своих граждан.

Что касается территорий экспатов, то здесь автор не обнаружил очевидных признаков специфического распределения каких-либо благ. Но интересно, что в районах проживания экспатов власти стараются не возводить мечети.

Если говорить о распределении других благ между благополучным коренным населением и мигрантским рабочим, то оно очевидно. Джонстон обращает внимание, что на территориях проживания рабочих присутствует типичный сервис для маргинализованных групп – общественные туалеты и пункты обмена валют. «Доступ к услугам качественной системы канализации особенно важен для рабочих, проживающих в коммунальных лагерях, где этот элементарный сервис значит многое для общего благополучия и качества жизни», – замечает эксперт. Он также обращает внимание, что в рабочих зонах высока концентрация полицейских пунктов. По мнению Джонстона, это отражает страх государства перед мигрантами.

На контрасте с услугами рабочих зон, люксовые услуги, например, бассейны, кинотеатры, парки располагаются на территориях вилл. Таким образом, приходит к выводу автор, Катарский режим обеспечивает коренных горожан миксом базовых и люксовых услуг, а мигранты получают базовые услуги и качественную элементарную инфраструктуру.

Сила бесправных

Почему власти Катара так внимательно относятся к маргинализованным, бесправным группам при осуществлении распределительной политики? Джонстон признает, что поддержка со стороны мигрантов, по сути, не является критичной для власти. «В случае с Катаром, например, мы не можем считать мигрантов из Непала жизненно важными в традиционном смысле сторонниками режима», – поясняет Джонстон. Но угроза саботажей со стороны рабочих заставляет власти заботиться о профилактике забастовок и срывов производственных процессов.

Одна из гипотез Джонстона заключается в том, что под угрозой саботажа «дивиденды» режима маргинализованным группам могут увеличиваться. Автор обращает внимание на теорию Джеймса Скотта об оружии слабых (JamesScot,WeaponsoftheWeak, 1985). Согласно этой теории, маргинализованные группы могут влиять на экономическую политику государства даже в условиях полной политической и социальной эксклюзии. С одной стороны, жизненно важной для режима является, прежде всего, поддержка элит. С другой, чтобы обеспечить эту поддержку, режим должен постоянно увеличивать «награды» для этих элит, что делает его зависимым от процесса производства благ и, следовательно, людей, которые заняты в этом процессе.

Возвращаясь в своих выводах к элитному катарскому проекту для рабочих «Барва Аль Барака», автор обращает внимание на то, что это не уникальный показатель кооптации меньшинства в Катаре, а отражение развивающегося тренда. Джонстон отмечает, что большинство автократов уже не полагаются на репрессивные методы, чтобы увеличить шансы на выживание. Вместо этого, в ход идут сложные стратегии распределительной кооптации. И их пример, по словам Джонстона, можно обнаружить и в других странах Персидского Залива. Все это, по мнению ученого – повод пересмотреть традиционные теории, описывающие политику автократий.

В ходе дальнейшего исследований Джонстон планирует, в том числе, выяснить, какую роль оказывают на стратегию действий авторитарных режимов политические и экономические шоки, а также изучить ситуацию в другой стране Персидского залива – Бахрейне.

См. также:

Неоднозначный Таксим
Гибкая оппозиция стабилизирует власть

Презентация к докладу Т. Джонстона

 

Автор текста: Селина Марина Владимировна, 6 августа, 2013 г.