• A
  • A
  • A
  • АБB
  • АБB
  • АБB
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Назад в казармы

Турецкая ситуация сложнее, чем кажется простому иностранному наблюдателю. Так, премьер Эрдоган не только исламист, но еще и экономический либерал и сторонник диалога с меньшинствами. Последнее мало приемлемо для его противников – националистов с социалистическим бэкграундом

Впервые за несколько десятилетий внутренняя политика Турции заинтересовала российское общество. Казалось, что движение площади Таксим пойдет по пути Майдана и Тахрира. Однако правительство Реджепа Эрдогана не уступает почти месяц, и за ним стоит серьезная общественная поддержка.

В репортажах российских СМИ движение Таксима подается как экологический протест, перерастающий в общее недовольство режимом. Ситуация намного сложнее: проявилась складывающаяся несколько десятилетий поляризация между националистами, опирающимися на мегаполисы, и исламистами, имеющими могучую поддержку в аграрной периферии.

Находящееся у власти с 2003 года правительство исламистов планомерно провело чистку в армии, СМИ и университетах, нанеся сокрушительный удар по левым кругам. Однако показательные процессы над бывшей элитой не способствовали консолидации общества, скорее разделили Турцию надвое.

Ключевое значение для общественного взрыва сыграло желание мэрии Стамбула восстановить здание османских казарм на площади Таксим. Когда Кемаль Ататюрк железной рукой направлял Турцию по европейскому пути, то большое внимание придавалось внешним атрибутам разрыва с османским имперским прошлым: вводилось европейское платье, появились фамилии, шрифт изменился на латиницу. Вместе с тем произошло и качественное изменение городской среды в крупнейших центрах, особенно, в Стамбуле. На смену средневековой, оставшейся еще от Константинополя планировке должна была прийти новая, европейская модель города с широкими проспектами, парками и индустриальной зоной.

Жертвами перестройки пала и османская артиллерийская казарма, связанная с реакционной попыткой государственного переворота 31 марта 1909 г. Тогда против создания османской нации, за что выступали младотурки (в т.ч. и Кемаль), выступили исламисты, сторонники сохранения теократических традиций султанского самодержавия. Соответственно, восстановление казармы воспринимается как символ отказа Стамбула от европейской идентичности, новый реакционный переворот, что не может не волновать многих жителей культурной столицы, особенно, молодежь.

Любопытно, что само по себе противостояние левых националистов и правых исламистов вызвало недоумение у иностранных публицистов, привыкших мыслить иными политическими категориями. Генетическое родство кемализма и социализма мало известно за пределами исторических изысканий.

Постепенно протестующих стали воспринимать скорее левыми либералами, чем националистами: их поддержали, например, Ноам Хомский, Славой Жижек, Мадонна и многие компартии. Конечно, в числе протестующих и им сочувствующих есть и либералы европейской ориентации, например, нобелевский лауреат Орхан Памук, но организационное ядро движения составляют левые националисты, в равной степени не приемлющие ни исламизацию, ни уступки меньшинствам.

Пришедшие к власти исламисты серьезно изменили традиционно жесткое для турецкого государства отношение к правам меньшинств. Умело прикрываясь проевропейской риторикой – ЕС давно требовало принятия европейских стандартов в языковой и религиозной сфере – турецкое правительство пошло на болезненные для националистов переговоры с Арменией и, что еще поразительнее, с подпольной Курдской рабочей партией (КРП)0, чей лидер Абдулла Оджалан отбывает пожизненный срок в тюрьме на островке в Мраморном море.

Первыми провалились попытки 2009 года разблокировать двухсторонние отношения с Арменией, отягощенные исторической полемикой по поводу геноцида армян в Османской империи и союзническими отношениями Баку и Анкары по карабахской проблеме. Незадолго до этого в 2007 году турецкими экстремистами был убит влиятельный армянский публицист Грант Динк. Националисты оказали настолько серьезное давление, что даже посредничество Хилари Клинтон не помогло Эрдогану прийти к долгожданным соглашениям с Ереваном.

Тогда Эрдоган принял решение сделать прорыв по курдскому направлению. Террористическая война за независимость Курдистана, которую многие десятилетия вела КРП, не только наносила серьезный ущерб безопасности и экономике Турецкого государства, но также мешала осуществлению давней исламистской мечты о возвращении Турции в Ближневосточный регион как полноправного лидера, посредника между Западом и Востоком по таким сложным проблемам, как блокада сектора Газа или озабоченность иранской ядерной программой. В марте этого года турецкое правительство достигло выдающегося компромисса, согласно которому бойцы КРП беспрепятственно покинули турецкую территорию.

Разумеется, подобный подход яростно критиковался «ястребами» из числа оппозиции, обвинявшими исламистов в предательстве национальных интересов и соглашательстве с террористами. Роль Динка в этот раз сыграли три курдские активистки, жестоко убитые в январе в Париже, в том числе Джансыз, одна из основателей КРП. События на площади Таксим фактически положили конец политике национального примирения. Для того, чтобы удержаться у власти, исламистам придется вновь уступить национальную карту, как это было несколько лет назад с армянским вопросом.

На фоне нерешенной сирийской проблемы и Соединенные Штаты, и Россия испытывают заметное беспокойство и не могут не следить за внутренней нестабильностью в Турции.

За годы своего пребывания у власти Эрдоган во-многом дистанцировался от американского курса, например, по Ираку, Ирану или по Палестинской проблеме. Сейчас Турция занимает жесткую позицию и по сирийскому конфликту. В то же время, гипотетическое возвращение к власти левых сил способно положить конец сложным переговорам по Сирии и, тем более, по армянскому вопросу. Теоретически, левые могут настоять на новых условиях размещения военных баз НАТО, что будет крайне болезненно для конструируемой системы ПРО.

Российское государство, несмотря на традиционные слова МИДа о невмешательстве во внутреннюю политику суверенного государства, выжидает развития ситуации. Неудача переговоров с курдами неизбежно изменит вектор внешней политики Турции. Для решения внутреннего кризиса Эрдоган будет продолжать активно укреплять внешние позиции, но Ближний Восток и Закавказье окажутся закрыты после неудач в переговорах с КРП и Ереваном. Остаются Балканы, Крым и Северный Кавказ, – три региона, традиционно ревностно охраняемых Москвой от чуждого влияния.

Столкновение интересов может привести к очередному после 2008 г. обострению двухсторонних отношений вплоть до торговых войн и отдельных эксцессов по примеру скандала с принудительным досмотром авиарейса Москва-Дамаск.

В связи с этим интерес российского общества к турецким волнениям вполне оправдан. Кто бы не победил в противостоянии на Таксиме, новая реальность заставит россиян лучше узнать нашего южного соседа не только с туристической точки зрения.

Александр Сафонов, историк, эксперт по Балканскому региону

 

24 июня, 2013 г.