Кризис помог

Кризис был и неизбежен, и необходим для России с ее перегретой экономикой, отмечали Евгений Гавриленков, Евсей Гурвич и Олег Вьюгин на сессии «Макроэкономическая политика: уроки кризиса и новые подходы»

Экстренное охлаждение

Помимо коррекции наиболее «раздутых» показателей, кризис имел еще ряд положительных эффектов: выявил слабые места макроэкономической политики и создал реальные предпосылки для перехода российской экономики к новой модели роста. К кризису Россия подошла с явно перегретой экономикой, причем перегрев этот носил своеобразный характер, связанный с тем, что экономический рост — около 7% в год — опирался на растущие цены нефти, отвечала стабильным ростом в 7% в год, отметил главный экономист «Тройки Диалог» Евгений Гавриленков. 

Ожидания высоких бюджетных дефицитов побуждают правительство вновь выходить на рынок внешних заимствований. Этого делать не следует. Получение дополнительных средств и финансовое послабление усилят давление на правительство по увеличению расходов. Если же планка бюджетных расходов будет повышена, инфляция снова начнет расти (Евгений Гавриленков)

Если бы цены на нефть в последние несколько лет оставались на уровне 2004 г. (около. 34 долл./барр.) темпы роста российской экономики стали бы снижаться раньше. В 2007 г., они были бы в два раза ниже фактических.

Российская экономика росла бы с той же скоростью, что «фон» — мировая экономика в целом, поддержал коллегу руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич.

Помимо динамики нефтяных цен перегреву экономики способствовали приток капитала и внешние заимствования (см. Рисунок 1.), которые расширяли внутреннее потребление. Перед самым кризисом оно росло запредельными темпами в 16–18%, как и ряд других внутренних показателей (см. Таблицу 1).

Рисунок 1. Объем долга государственного и частного секторов

Источник: Росстат, «Тройка Диалог»

Понятно, что в России, где конкурентоспособность отечественных производителей не слишком высока, быстрый рост доходов и потребления приводил к увеличению объемов импорта и наращиванию темпов инфляции, объясняет Гавриленков. Кризис положил всему этому конец. В 2009 г. снизилось потребление и реальные доходы населения, уменьшился объем розничной торговли. Однако динамика последних месяцев показывает, что эти показатели снова вышли на траекторию, пусть и скромного, но роста. Экономика сама по себе вернулась к более сбалансированному поведению, уверен Гавриленков. Коррекция в сфере внутреннего потребления, внешних заимствования и импорта была необходима.

Оптимизм необходим

В нынешнем году экономика России увеличится на 5%, — таков прогноз «Тройки Диалог». Время мрачных ожиданий подходит к концу. Если первый официальный прогноз на 2010 г. у Минэкономразвития (МЭР) был на уровне 0,6–1% роста ВВП, то в декабре 2009 г. он стал более оптимистичным, в текущем году МЭР ожидает в зависимости от сценария 1,6–3,5% роста.

Таблица 1. Динамика внутренних показателей в 2008–2009 гг.

Источник: Росстат, «Тройка Диалог»

Улучшение внешней конъюнктуры благоприятно скажется и на бюджете страны — при 5%-ном росте ВВП бюджетный дефицит в нынешнем году будет меньше объема резервного фонда, что позволит отказаться от идеи внешних заимствований, считает Гавриленков. Прошлогодние пессимистические ожидания относительно нефтяных цен привели к тому, что прогнозные доходы бюджета (6,7 трлн руб.) оказались меньше реально полученных (7,3 трлн руб.). Подобная ситуация вполне может повториться и в текущем году. Бюджет получит не 6,9 трлн руб.доходов, а почти 8,3 трлн руб., прогнозирует Гавриленков.

С одной стороны, недооценить доходы не так страшно, как их переоценить — это приводит к необходимому сдерживанию расходов. По плану расходы бюджета в нынешнем году составят порядка 9,5 трлн руб., и в 2011 г. существенного увеличения не предвидится. Такая консервативная политика повысит эффективность расходования средств.

С другой стороны, ожидания высоких бюджетных дефицитов побуждают правительство вновь выходить на рынок внешних заимствований. Этого делать ни в коем случае не следует, подчеркивает Гавриленков, хотя бы потому, что получение дополнительных средств и финансовое послабление усилят давление на правительство по увеличению расходов. Если же  планка бюджетных расходов будет повышена, инфляция снова начнет расти.

России необходимо выстраивать дополнительную защиту от эффектов, связанных с движением «горячих денег (Евсей Гурвич)

Наша страна впервые за долгие годы оказалась ситуации, когда темы инфляции снизились почти в два раза. По итогам 2010 г. у России есть шанс удержать инфляцию в рамках 6%. Низкая инфляция, ограничения по внешним заимствованиям, снижение процентных ставок внутри страны создают необходимые предпосылки для перехода к более сбалансированной модели экономического роста.

Капитал как бедствие

Россия, как показывают расчеты Экономической экспертной группы, вошла в десятку стран, где фактические показатели роста сильнее всего отклонились от прогнозируемых. До кризиса в нашей стране ожидали роста в 6,5% в 2009 г., а по итогам года было зафиксировано падение на 7,9%. Перед Россией в списке стоят Прибалтийские государства,  Украина, Греция, Ботсвана, Молдавия и Ирландия. В этом перечне Россия — единственная нефтегазовая держава...

У многих стран с доминирование нефтяного сектора кризисное отклонение от траектории роста сравнительно небольшое, несмотря на размеры нефтяного шока. Анализ данных показывает, что больше всего пострадали не те, кто подвергся эффекту от торгового шока, а те, кто пережил разворот потоков капитала, объясняет руководитель ЭЭК Евсей Гурвич.

Иностранный капитал — не всегда благо для суверенной экономики, считает Олег Вьюгин, бывший руководитель Федеральной службы по финансовым рынкам, а ныне председатель совета директоров МДМ-Банка. Капитал разнороден — прямые иностранные инвестиции способствуют развитию промышленности и экономики страны, приток же краткосрочного спекулятивного капитала чреват надуванием пузырей. Поэтому наращивание притока капитала не должно быть самоцелью экономической политики.

Один из уроков кризиса для России — нельзя во всем полагаться на мировые рынки и трансграничные заимствования, нельзя постоянно жить на аутсорсинге — размещать облигации и хранить сбережения исключительно за границей, уверен Вьюгин. Россия, где слабы любые институты, в том числе и финансовые, слишком поторопилась опереться на возможности мировых финансовых рынков и попала в итоге в плен мировых капитальных потоков, к турбулентности которых еще не научилась адаптироваться.

Для России опасны и внешнеторговые ценовые шоки. Во время шока 1998 г. «слабым звеном» оказался бюджет. Правительство в последующие годы выстроило систему защиты бюджета от нефтяных шоков. Однако помимо прямого влияния шоков от перепадов мировых цен на нефть, есть и косвенные каналы воздействия на экономику. Именно их действие было разрушительным в ходе нынешнего кризиса, объясняет Гурвич. Среди них как раз потоки капитала, для которых характерна процикличность. ЦБ же своей курсовой политикой поддерживал приток капитала в фазе экономического роста и даже перегрева. Курсовая политика была очень предсказуема. При стабильных ценах на нефть производителям выгодно было занимать в иностранной валюте на международном рынке. На понижающейся стадии ЦБ медлил с девальвацией, в итоге четверть оттока капитала в период кризиса связана именно с девальвационными ожиданиями, считает Гурвич. России нужно выстраивать дополнительную защиту от косвенных эффектов — ЦБ должен придерживаться не столь прямолинейной политики и учитывать эффекты, возникающие в связи с потоками «горячих» коротких денег.

Не упустить шанс

В перспективе ЦБ планирует перейти к плавающему валютному курсу и активно влиять на цену кредита внутри страны. Сделать это немедленно проблематично из-за слабой конкурентоспособности российской промышленности — высокая волатильность курса и длинные периоды укрепления рубля болезненны для реального сектора, объясняет Вьюгин. Вместе с тем долго манипулировать валютным курсом, защищая  отечественных производителей, — невозможно, валютный курс в конечном счете определяется состоянием платежного баланса. Если ЦБ будет меньше вмешиваться в курсообразование и больше внимания станет уделять развитию кредитования внутри банковской системы, стимулы занимать на внешнем рынке пропадут, замечает Гавриленков.

Кризис практически свел на нет возможность для частного сектора получать дешевые деньги за рубежом. Это поможет переориентировать промышленность на привлечение прямых инвестиций вместо долгового капитала. Пренебрежение таким инструментом, как создание совместных предприятий, получение по этому каналу новых технологий — большая ошибка реального сектора, уверен Вьюгин. Эффективность использования заемного капитала  всегда ниже, чем эффективность работы совместного производства.

Перенастройка системы потребует времени, а в качестве необходимой предпосылки— необходимо последовательное создания полноценного финансового рынка, российской банковской системы и многих других государственных и частных институтов, сходятся во мнении трое экспертов.

Анастасия Астахова

Видеозапись сессии «Макроэкономическая политика: уроки кризиса и новые подходы»

Презентация к выступлению Е. Гавриленкова

Презентация к выступлению Е. Гурвича 

7 апреля, 2010 г.