Правительство настойчиво загоняет экономику в сырьевую модель роста

По просьбе редакции OPEC.ru Повышение тарифов на газ и электроэнергию вновь подхлестнет инфляцию. М.Касьянов - инфляции: "Сгинь!". Газ и железная дорога лидируют в тарифной гонке комментирует Олег Вячеславович Вьюгин

Олег Вячеславович, правительство себя загоняет в довольно странную, неудобную ситуацию. Сегодня повышаются тарифы на газ и железнодорожные грузоперевозки, через 2 недели планируется повышение тарифов на электроэнергию. При этом само же правительство говорит, что рентабельность производства в России падает…

Рентабельность падает не от этого, просто исчерпывается старая модель роста. Когда государство повышает тарифы, происходит перераспределение прибыли в пользу монополий, поэтому общая рентабельность не должна падать. У падения рентабельности свои причины.
Сразу после кризиса резко упали доходы населения, на 30-40% реально, в то же время резко выросла рентабельность промышленного сектора. Произошло перераспределение финансового ресурса от секции домашних хозяйств в секцию промышленности. Потом 3 года шел обратный процесс, финансовые потоки распределялись обратно в секцию домашних хозяйств. Особенно прошедший год демонстрировал очень высокий рост зарплаты, в номинальном выражении – 46%. При этом норма прибыли в промышленности значительно сократилась. Этот процесс, который был вполне объективным и происходил независимо. Он мало связан с тарифной политикой.

Но как противостоять падению рентабельности?

Зачем ставить задачу обязательно иметь высокую или заданную рентабельность? Речь о другом, как сделать так, чтобы темпы роста промышленного производства, самой экономики, в России оставались достаточно высокими и не исчезли вовсе? Это вопрос эффективности. Как сделать так, чтобы ресурсы, которые есть в России, природные, трудовые, финансовые, использовались более эффективно, чтобы росла производительность труда? При той модели, которая сложилась, достичь этого довольно трудно, потому что за три прошедших года утвердился сырьевой характер российской экономики. Основная прибыль – в сырьевом секторе. Более 70% инвестиций – в сырьевом секторе. Он уже переполнен инвестициями. Некоторые компании уже заговорили о том, что пора начинать инвестировать за рубежом. В России уже делать нечего, профильный бизнес все проблемы решил. А непрофильный бизнес всегда был непрофильным.
Естественно, что правительство пытается своими действиями, а именно, замораживанием тарифов, даже не замораживанием, а очень сдержанной политикой, более быстрыми темпами девальвирования рубля, сохранить старую модель роста, сохранить те диспропорции в прибыли и инвестициях, которые есть. Таким образом, они хотят заморозить сырьевую структуру.
Сырьевая экономика, я думаю, может расти с темпом 2-3% в год не быстрее, даже где-то 2%. Это примерно средний темп роста спроса на сырьевые ресурсы в мире. Если Россия хочет быть сырьевой страной, то 2% - это то, что России грозит в среднесрочной перспективе при такой политике. Значит, надо политику менять. Надо перераспределять финансовые потоки в перерабатывающий сектор, нужно существенно сокращать корпоративные налоги на весь промышленный сектор. Нужно, наконец, довести дело до конца, нужно сократить налоги, но так, чтобы бюджет при этом не провалился. Нужно увеличить приход инвестиций. Таким образом, будут перераспределены рыночным способом финансовые потоки. Нужно, наконец, малый бизнес освободить.
Сколько можно говорить, что, если мы хотим видеть Россию не сырьевой страной, а промышленной, значит нужно дать возможность развиваться малому и среднему бизнесу. Там наибольшая гибкость, наиболее эффективное использование ресурсов, во всяком случае, трудовых. Нужно дать им возможность развиваться. Я не знаю, как это сделать. Во многом это политическая задача.
То, что мы видим в регионах, это не только результат коррупции. Там маленького бьют. Трудно же бороться с крупными компаниями, а маленького бизнесмена могут задавить со всех сторон. Это результат во многом менталитета. Многие губернаторы считают, что крупный бизнес – это налоговая база, база занятости, а мелкий бизнес – жулик, уходит от налогов и никакой пользы не приносит. При таком менталитете как драли этого мелкого бизнесмена, так и будут драть со всех сторон: и пожарники, и милиционеры, и налоговики.
Понятно, что нужно делать – привлекать инвестиции, снизить налоги, освободить малый бизнес… А еще нужно развивать финансовое посредничество. По-видимому, нужно реализовать то, о чем уже сто раз говорили - повысить права и гарантии банковского возврата кредитов, нужно быстрее перейти на международные стандарты, создать коллективного ликвидатора для того, чтобы быстро реагировать. Пока несостоятельность просто прячут, ЦБ закрывает на это глаза. Без развития финансового рынка тоже невозможно. У нас вся экономика построена только на курсовой политике, процентные ставки у нас от курсовой политики, ЦБ денежное предложение контролирует исключительно валютными интервенциями. А приводит это к тому, что вся экономика зациклена на обменном курсе, а обменный курс во многом зависит от мировых сырьевых рынков. Это очень неустойчивая экономическая система.

А что правительству делать с инфляцией, которая во многом зависит от повышения тарифов?

Это глубокое заблуждение, и правительство это хорошо знает. Да, есть инфляционные ожидания. Особенно, если очень много об этом говорить, то возникает ожидание, что тарифы будут повышены и взлетит инфляция. Но Минэкономики уже много раз считало, что повышение тарифов естественных монополий на 35% приводит к повышению издержек предприятий на 6%.
Другой фактор – в прошлом году тарифы росли. Сколько было крика? Но при этом промышленные оптовые цены выросли на 12%, а розничные – на 19%. Должно-то быть наоборот. Обычно растут оптовые цены и давят на цены потребительские. Оптовики, которые отпускают товар, решают - повышать цены или нет. Потому что сбыт давит, а ограничения по сбыту не так велики. Значит, инфляция носит чисто монетарный характер. Да, процентов 10-15% - инфляция затрат, потребительских цен, потому что там есть фиксированные тарифы, там есть ряд услуг: ЖКХ, связь, транспорт, там тарифы регулируются, там индекс цен меняется именно потому, что регулируются тарифы. Но это от силы 15%. Все остальное – монетарная инфляция.
Да и правительство с тарифами очень аккуратно. Правительство сначала определило общий лимит – 35%. Никто в правительстве, кстати, не говорил, что именно на такую сумму будут повышены тарифы. Потом правительство собралось и приняло окончательное решение: газ –20%, электроэнергия в пересчете на год – 16%, транспорт сегодня повысят на 21%. Другое дело, что правительство не дает клятв, что больше повышений в течение года не будет. Это и понятно. Я считаю, что может и быть. Но это по обстоятельствам. Общий лимит – 35%. И он не исчерпан.

Получается, что в повышении тарифов ничего опасного нет?

На самом деле – любая экономическая мера, выдвинутая сама по себе, становится бессмысленной без рамок, в которых она делается. Если поставить себе цель – повысить эффективность темпов роста российской экономики, и для этого предпринять целый ряд шагов, то повышение тарифов – необходимый шаг. Потому что если энергетические ресурсы имеют плевую цену, ничего не стоят, то никто их экономить не будет. Наплевать на газ, если он стоит копейки. Я могу включить газ у себя на кухне, хоть он сутки будет гореть, все равно я заплачу 4 рубля. Поэтому, если речь идет о повышении эффективности российской экономики, об экономии ресурсов, то эти ресурсы должны стоить объективно. Другой вопрос, как это рассчитать. Тут есть методики, они известны. Так что, если повышение тарифов предпринимается в рамках продуманной политики, то это хорошо.

15 февраля 2002

15 февраля, 2002 г.