Врачи зачастую относятся к мигрантам как к отдельной категории пациентов. Из-за этого мигранты предпочитают обращаться за помощью к специалистам, ориентированным на работу с этническими меньшинствами.
Если в школьном классе начинает учиться ребенок из семьи мигрантов, его часто воспринимают как «чужого». При этом ощущение инаковости не всегда связано только с этническим происхождение. Большую роль играют различия в поведенческих и социальных нормах школьников из разных семей.
Этнически русские мигранты (те, кто вернулись в Россию после распада СССР) практически одинаково распределены по секторам экономики с местными и даже зарабатывают на 2% больше. При этом этнически нерусские мигранты получают на 13% меньше, чем остальные работники.
Вытеснение языков меньшинств в закрытые зоны — это результат сознательной языковой политики, причем чаще всего на низовом, муниципальном уровне. Однообразный языковой ландшафт российских мегаполисов связан с тем, что мигрантские сети все еще считаются «вторым обществом».
В Казани или Уфе мужчинам и женщинам из стран Средней Азии и Кавказа найти работу легче, чем в Москве и Санкт-Петербурге. Если в Татарстане и Башкортостане на собеседование приглашают около 40% представителей этнических меньшинств, то в столицах это число варьируется от 26 до 29%.