• A
  • A
  • A
  • АБB
  • АБB
  • АБB
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

«Божественные тела» и Средневековье в моде

Мозаичные платья, Жанна Д'Арк и Рианна

©ISTOCK

Кино, театр и мода очень часто формируют популярные представления о том, как выглядели и какими были те или иные исторические эпохи или персонажи. Вероятно, самый знаменитый анекдот такого рода — это история об изобретении рогатых шлемов викингов автором костюмов для оперы «Кольцо Нибелунгов» 1876 года Карлом Эмилем Доплером. Представления о том, как выглядели рыцари, короли и прекрасные дамы Средневековья, мы тоже часто черпаем из фильмов или модных образов, созданных для фотосессий или показов.

В 2018 году Средневековье и средневековое искусство неожиданно стали одними из главных героев масштабной выставки о моде — колоссального блокбастера Музея Метрополитен «Божественные тела. Мода и католическое воображение». И это довольно необычный прецедент. Искусствовед и исследователь костюма Екатерина Кулиничева рассказывает, как Средневековье актуализируется в контексте высокой моды. 

Выставка «Божественные тела: мода и католическое воображение» (Heavenly Bodies: Fashion and the Catholic Imagination) проходила в нью-йоркском музее Метрополитен с 10 мая по 8 октября 2018 года. Она привлекла 1,659,647 посетителей (по данным музея) и оказалась самой успешной не только в истории Института костюма, подразделения, занимающегося в этом музее модой, но и в истории музея вообще. Предыдущий рекорд посещаемости принадлежал «Сокровищам Тутанхамона» и держался с 1978 года. В числе главных героев этой выставки-блокбастера были средневековые образы и подлинные средневековые артефакты: архитектура, скульптура, произведения декоративно-прикладного искусства и монументальной живописи. При этом они играли не обычную роль исторических иллюстраций быта и костюмных нравов, как часто бывает в учебниках, а преподносили искусство Средневековья как мощный источник вдохновения для мира высокой моды, а саму моду — как влиятельного популяризатора средневековых образом, который отчасти участвует в их постоянном переизобретении. 

Важно сразу оговориться, что тематика выставки «Божественные тела» не была ограничена Средневековьем и формально в большей степени касалась религиозной образности. Кураторы выставки, в числе которых был знаменитый профессионал мира моды Эндрю Болтон, формулировали задачу так: поговорить о роли костюма в жизни римской католической церкви и о роли римской католической церкви в поле модного воображения. 

Хотя, строго говоря, речь на выставке шла не только о католицизме: в числе залов, где разместили выставку, была и галерея византийского искусства, а среди экспонатов были, например, прямо вдохновленные византийскими мозаиками юга Италии платья Dolce & Gabbana. Обойтись без этого аспекта темы действительно невозможно, ведь архитектурные памятники региона вдохновляли многих итальянских дизайнеров (в этом ряду также стоит упомянуть Джанни Версаче).

Когда мы говорим о точках пересечения религиозной образности и высокой моды, невозможно ограничиваться только историческим периодом Средневековья. Так, одним из мощных источников вдохновения будет, например, хронологически более позднее искусство барокко. Однако средневековые образы, произведения средневекового искусства и, что немаловажно, техники их исполнения играли на выставке заметную роль.

©youtube©youtube/'Met Gala Celebrities' Night at the Museum' VOGUE

Средневековое искусства как участник выставки о моде

Образцы моды, представленные на выставке, в большинстве своем были вполне современными: за исключение облачения пап из Ватикана, почти все вещи относятся к XX-XXI вв, это одежда и аксессуары из коллекций знаменитых модельеров и брендов. Но разместили их, что примечательно, в залах средневекового искусства, а также в The Met Cloister — филиале музея в северной части Манхэттена, где выставляется средневековое европейское искусство, в первую очередь романское и готическое. Хотя основные музейные здания были построены уже в первой трети XX века, он фактически представляет собой архитектурное сочинение на тему средневекового европейского монастыря. А среди «экспонатов» есть четыре двора-клуатра с крытыми галереями — подлинные памятники средневековой европейской архитектуры, купленные во Франции в 1930-е и перевезенными в Нью-Йорк, где их собрали заново и сделали частью музейного комплекса.

©youtube/'Met Gala 2018 'M2M – Made To Measure

Кроме того, полноправными участниками выставки наряду с произведениями высокой моды стали подлинные произведения средневекового искусства из коллекции музея: скульптуры, фрески и мозаики, реликварии, кресты и т.д. Например, две деревянные статуи мадонны с младенцем XII в., известные под названиями Мадонна Моргана и Мадонна Монвиано, были выставлены рядом с эффектным костюмным ансамблем Viktor & Rolf из коллекции осень/зима-1999/2000, напоминающем одновременно наряд ангела и придворный костюм английской знати времен Елизаветы I (это сходство усиливается подбором манекена). А среди информационных материалов к выставке, размещенных на сайте музея, есть подробный хорошо иллюстрированный рассказ об этих скульптурах с искусствоведческими деталями.

При таком способе экспонирования особенно четко проступали общие места в творениях знаменитых дизайнеров и произведениях средневекового искусства. Например, популярные и там, и там образы райского сада, любовь к сложным декоративным одеждам, рассчитанным на статичные фигуры или на крайне неспешное движение (как в театрализованной высокой моде XX века и парадных облачениях для статуй мадонн), любовь к эффектным техникам вроде мозаики или витража — и их имитации в случае с модной одеждой, объемным формам с большим количеством ткани, иногда подчеркнуто тяжелым, как облачения знати, или подчеркнуто легким, как драпировки ангелов или святых в живописи.

Часто встречаются прямые заимствования. На выставке таким примером служили несколько платьев Versace из коллекции осень/зима1997-98, где главным декоративным элементом платьев были масштабные вышитые кресты. На это Джанни Версаче, что интересно, вдохновили образцы византийского декоративно-прикладного искусства, которые он увидел в Музее Метрополитен на другой выставке — «Слава Византии: искусство и культура среднего византийского периода 843-1261 гг*».

Полноправным участником выставки стала и архитектура музейных залов, воспроизводящая, собственно, средневековые образцы. Интерьеры, минимально закрытые витринами, фальш-стенами или выгородками, фактически формировали пространство выставки, и расположение экспонатов это всячески подчеркивало. Их не только тематически «рифмовали» с арт-объектами (например, «мозаичные» платья выставляли с подлинными византийскими мозаиками) но и помещали на высокие постаменты, подвешивали под потолком, поднимали на хоры (как облачения для хора, разработанные знаменитым дизайнером Кристобалем Баленсиагой). Платья часто взаимодействовали с архитектурой так, как в пространстве соборов это могла бы делать, например, скульптура

Такие экспозиционные решения снова напомнили, как часто «религиозное» ассоциируется на уровне образов именно с той исторической эпохой.

Кроме того, считается, что выставки о моде привлекают в музеи, помимо обычной их аудитории, новую публику, тех людей, которые обычно в музеи не ходят. В этом контексте можно сказать, что «Божественные тела» сыграли роль своеобразного популяризатора средневекового искусства для новой, более широкой аудитории. 

Бал 

По традиции музея Метрополитен, к открытию выставки был приурочен бал-маскарад Met Gala, тема которого совпадала с темой выставки. Это событие, помимо прочего, традиционно работает для неё как мощный пиар-повод: популярный жанр обзора нарядов знаменитостей в случае с Met Gala приобретает дополнительную остроту и дискуссионный потенциал в силу жанровых особенностей самого мероприятия. Приготовленные для него костюмные комплексы (а чаще всего речь идет не просто о платье, а именно о комплексе из наряда, прически, макияжа, аксессуаров и техник тела) часто гротескны и трансгрессивны. Именно поэтому каждый год особенно отличившиеся участники расходятся на мемы и собирают массу критики.

©youtube/'Met Gala Celebrities' Night at the Museum' VOGUE

Здесь нужно оговориться, что сам маскарад Met Gala — особый и сложный. С одной стороны — это буквально маскарад с темой, жанр, довольно редко встречающихся в жизни современного обывателя, а для многих — и просто практически исчезнувший. А когда у людей нет соответствующего опыта, то нет и навыков оценки подобных нарядов. В то же время это статусное светское мероприятие с характерным для них консервативным дресс-кодом. При этом от других статусных светских события его отличает ярлык «модного», из-за чего все надетое на гостях автоматически оценивают с точки зрения соответствия духу времени и даже трендам. С третье стороны, мы имеем дело с мероприятием шоу-бизнеса, где предписано являть миру идеализированные, улучшенные версии себя, максимально привлекательные в самом банальном смысле.

Поэтому весьма специфический вид многих костюмов на балу этого года – папские тиары в сочетании с мини-юбками, нимбы с очень глубоким декольте, платья по мотивам облачения священников с теми же декольте и разрезами до бедра — не проявление дурновкусия, а скорее попытки совместить все эти требования и пожелания в одном наряде. 

Тем интереснее наблюдать, как гости раскрывали предложенную тему. «Божественные тела» трактовались очень по-разному, в том числе и вполне современно. Например, образ Жизель Бундхен в золотом платье можно воспринимать как высказывание на тему супер-моделей как тоже по-своему образцов «божественных тел», но уже современных и очень земных. Однако средневековых образов тоже хватало.

Особенно запомнилась актриса Зендайя в образе Жанны Д'Арк в серебристом платье от Versace, своеобразном гибриде вечернего наряда и доспехов. Её прическа (рыжеватого оттенка короткие волосы в форме небрежно уложенного каре) также наводила на мысли, что среди визуальных референсов этого образа был и фильм Люка Бессона с Миллой Йовович в главной роли.

Стилист актрисы Ло Роач рассказал, что искал для бала образ сильной женщины, который был бы связан с религией — и однажды во сне увидел знаменитую средневековую героиню.

Были замечены и средневековые Прекрасные дамы (например, актриса Аманда Сайфрид в Prada) с ключевыми иконическими элементами образа: распущенными волосами, уложенными в золотые локоны, и струящимися длинными одеждами.

Иногда попытка примирить тему бала и выставки с традицией вечернего дресс-кода современных селебрити случайно или намеренно порождала образы, напоминающие о костюмных традициях фентези на тему европейского Средневековья: венцы, естественные оттенки, ниспадающие складки, эротизированные женские фасоны с декольте и вырезами, но в позировании — намек на сильную женщину, и все это в одном человеке. 

©youtube/'Met Gala Celebrities' Night at the Museum' VOGUE

Некоторые аллюзии считывались публикой и прессой хуже. Так, образ Джереда Лето модная пресса интерпретировала как «Иисус Христос, одетый в Gucci», хотя искусствоведу его костюм, особенно в верхней части, напоминал не столько Христа, сколько стереотипный образ средневекового монарха из классической живописи на исторический сюжет, пропущенный через фильтр медийной интерпретации сериалов и кино: золотой венец (не терновый, а украшенный цветами и в целом напоминающий античные ювелирные украшения), борода, волнистые волосы до плеч, массивный широкий воротник, накидка из двух широких полос светлой ткани длиной до пола, украшенных сложной вышивкой с симметричным растительным орнаментом. На Карла Великого и других знаменитых монархов, каким их часто изображают в кино, Лето был похож даже больше, чем на Спасителя.

Не менее любопытными были попытки обыграть тему не через образ в целом, а через отсылки к техникам и иконографии средневекового искусства. Так, материал многих вечерних платьев имитировал фактуру мозаики или золотых фонов средневековой живописи. Нимбы и другие украшения для причесок с имитацией лучей отсылали к приемам, используемым в средневековом искусстве для визуального маркирования святых персонажей и отображения трансцендентного. Сюда же можно отнести полихромные сочетания цветных не ограненных камней, имитирующих драгоценные, золотые короны и венцы, сошедшие на головы гостей бала с изображений мадонн. Но, скорее всего, не напрямую (судя по однотипности этих украшений), а с благословения таких модельеров, как Доменико Дольче и Стефано Габбано, включавших подобные украшения в свои тематические модные коллекции, посвященные религиозному или средневековому искусству. Так высокая мода играет роль посредника в популяризации образов, взятых из истории искусства.

©youtube/'Met Gala Celebrities' Night at the Museum' VOGUE

Миф о Средневековье

Эти решения, задействованные на выставке или на балу, напоминают, как часто «религиозное» в популярном воображении оказывается «средневековым» или связанным со Средневековьем. Почему? 

Одно из возможных объяснений — существующий в коллективном воображении образ эпохи, когда религия, как пишут в учебниках, пронизывала все стороны жизни человека, когда европейская религиозность сформировалась в том виде, в каком мы ее знаем. Времени, когда формировали каноны религиозной образности, традиция определенным образом визуализировать нематериальное и трансцендентное. Образ Средневековья как антитезы последующим эпохам, когда роль религии менялась и человек потихоньку отдалялся от бога. Такие проекты закрепляют и воспроизводят подобные представления — если не на уровне нарратива, а на уровне работы с ассоциациями и воображением и визуальными образами, которые откладываются в памяти. 

Кроме того, есть еще важный вопрос эстетики. Безусловно, иногда имеет значение личный культурный или религиозный опыт дизайнера. В информационных материалах к выставке отмечается, что многие из ее героев воспитывались в римско-католической традиции, хотя и не всегда оставались религиозными всю жизнь. Униформа священнослужителей служила вдохновением для таких дизайнеров как Кристобаль Баленсиага и Джона Гальяно. А Ив Сен-Лоран и Рикардо Тиши создавали праздничные облачения для статуй Девы Марии в духе средневековой традиции. Но важнее другое.

Для моды в первую очередь всегда важен эстетический потенциал формы, которую она заимствует и переосмысляет. При этом, как отмечала, в частности, исследователь моды Энн Холландер, заимствуется именно форма — чаще всего без сопутствующих ей в оригинале смыслов и функционала. Такова природа большой моды как культурной практики, за это она часто становится объектом обвинений в поверхностности или культурной апроприации.

Так части рыцарских доспехов (головные уборы из металлической сетки) становятся богато декорированными аксессуарами, например, в коллекциях Dolce & Gabbana. Этот бренд в последние годы обращался к теме европейского Средневековья, возможно, чаще других. Например, в коллекции осень/зима 2014 года, которая заставила известного критика Тима Бланкса вспомнить о сериале «Игра престолов», доминировали серый и черный, готическая архитектура стала принтом для пальто и костюмов, портреты средневековых монархов украшали одежду, словно фотографии музыкальных кумиров, в качестве аксессуаров модели носили короны и перчатки, отдаленно напоминающие элементы парадных доспехов, и богато декорированную обувь — давно известный в культуре традиционный символ власти и властьимущих.

Эстетический потенциал Средневековья, его религиозного и светского искусства чрезвычайно богат, поэтому дизайнеры не перестают к нему обращаться. Для высокой моды (так называемой «моды от кутюр», театрализованной, яркой, основанной на мифе о гениях-творцах и большом количестве ручной работы) католическая или византийская традиции с их богатыми декоративными техниками оформления предметов культа и одеяний и образом роскошного храма как царства божьего на земле оказываются особенно привлекательными. И понятно, почему так происходит. Для этого сегмента моды исторически особенно важно ассоциировать себя с искусством, стараться быть им. Имитация сложных ремесленных техник, характерных для средневекового искусства, ассоциации с ручной работой, апелляции к темам возвышенного помогают индустрии высокой моды довольно успешно решать эту задачу. А в средневековых образах концентрация всего вышеперечисленного высока как нигде.

*(The Glory of Byzantium: Art and Culture of the Middle Byzantine Era, A.D. 843-1261)
IQ

Автор текста:
Екатерина Кулиничева
 
1 ноября, 2018 г.