Картотека: русские старообрядцы в Польше

В конце XVII века русские староверы из-за преследований на родине стали мигрировать в соседние страны. Одним из основных их прибежищ была Речь Посполитая. К началу XVIII века в ней проживало более 10 тысяч старообрядцев, а к концу столетия, после её раздела, уже в Польше — 200-300 тысяч человек. Сегодня диаспора невелика — в ней около тысячи членов, но она старается сохранять свою этнокультурную идентичность. На основе онлайн-лекции польского слависта, профессора Михала Глушковского из Университета Николая Коперника (город Торунь), IQ рассказывает о русских староверах в Польше.

Кто такие русские старообрядцы в Польше?

Это этноконфессиональная группа, потомки старообрядцев, некогда перебравшихся на территорию соседнего государства из-за религиозных преследований в России. За рубежом старообрядцы сохранили свое вероисповедание, обычаи, коллективную память и язык.

Где жили первые старообрядцы-эмигранты?

Они изначально обосновывались ближе к восточной границе Речи Посполитой. Первые их поселения были на территориях современной Белоруссии и стран Балтии. Первым старообрядческим центром на польских землях была Ветка, основанная в 1685 году (Гомельская область, Белоруссия). Впрочем, ряд учёных считают, что заселение староверов в Польше произошло даже раньше, в 1659 году.

В начале XVIII века на территории Речи Посполитой было более 10 тысяч старообрядцев. Потом диаспора расширилась: из-за репрессий в России в 1720-е годы в Польшу поехали староверы из Пскова, Дерпта, Нарвы и Ямбурга. К моменту первого раздела Речи Посполитой (1772 год) старообрядческая община насчитывала 180-300 тысяч человек. Поселения находились близ Сувалк и Августова, а также в районе Браслава, Друи, Постав (Белоруссия), Зарасая, Рокишкиса, Утены (Литва) и пр.

В XVIII — начале XIX века среди старообрядцев-мигрантов большинство составляли федосеевцы (в честь основателя общины Феодосия Васильева). А с 1820-х годов в течение века волну мигрантов составляли, в основном, федосеевцы и поморцы, а с 1930-х годов — в основном, поморцы.

Старообрядцы-поморцы, Нижнй Новгород, XIX век / Wikimedia Commons

А сейчас в каких местах они проживают?

Их основные поселения находятся на северо-востоке Польши, в окрестностях городов Сувалки и Августов. До сих пор существуют этнически гомогенные старообрядческие деревни в Августовском районе — например, Габовы-Гронды и Бор. Кроме того, старообрядцы мигрировали в Пруссию (в Войново в  Мазурском районе; после Второй мировой войны это тоже часть Польши) и в Австро-Венгрию.

За счёт чего существует и как поддерживается община?

Многие староверы — изначально сельские жители. Большая часть работает в лесном хозяйстве, занимаются деревообработкой, изготовлением изделий из дерева. Женщины в старину промышляли ткачеством.

Этноконфессиональная группа со временем рассеивается, ей сложно сохранять идентичность: молодежь уезжает учиться и работать в другие регионы, многие браки — смешанные, обычаи забываются, старообрядческому «диалекту» в школах не обучают. Хранителями традиций остаётся старшее поколение, в меньшей степени — среднее. У старообрядцев есть свои сообщества в интернете, часто на польском языке. Есть и очные встречи единоверцев, живущих на разных территориях.

«Пикник старообрядцев» / онлайн-лекция Михала Глушковского

Староверы говорят, в основном, по-русски или по-польски?

В интервью они отвечают, что говорят «по-своему», «по-староверски». Или так: «Это не есьця чысто русский язык» (лингвисты стараются передать особенности их речи, транскрибировать её — отсюда нюансы орфографии). Старообрядцы подчёркивают, что их речь отличается и от современного русского, и от польского языка. Их предки «привезли» с собой в Польшу северо-западный русский диалект (из Пскова, Новгорода, Великих Лук). На него наложилась польская фонетика (твердый звук «ч», «дз» вместо «д» и пр.). В итоге можно услышать: «дзед» (дед), «бацька» (батька, отец), «радзитель» (родитель), «учыт» (учит), «ничэвошэньки» (ничегошеньки) и пр. На этом языке говорят в семье и осуществляют культовую деятельность.На работе и учёбе (в школах и университетах), в официальной сфере используется польский язык. Как таковых учебников «староверского» нет. Есть только самиздат, причём часто на латинице (молодёжи так привычнее).

А кем считают себя старообрядцы — русскими или поляками?

Вопрос о национальности непростой, так как староверы проживают в Польше уже несколько столетий. «Не поляки и не русскые, — отвечают они. — Заедешь в Рассею — поляки, в Польще — кацапы». Но это, скорее, восприятие со стороны соседей-католиков. Самоидентификация немного другая. Как сформулировал один из респондентов, представители общины — граждане Польши, в душе — староверы, а «народовость» — русская.

Любопытно, что ответы информантов варьируются в зависимости от того, кто с ними беседует, — российские или польские социолингвисты. В первом случае старообрядцы чаще считают себя русскими, во втором — поляками. Так или иначе, есть определенное взаимодействие культур.

На чем строится идентичность старообрядцев?

В первую очередь — на вероисповедании. «Хоть бы и женился, то бы веры не сменил, — говорит молодой информант. — Бо это не естя рукавичина [рукавица, перчатка]». Важно также происхождение, русские корни. В северо-восточной Польше живут представители разных национальностей (помимо поляков, белорусы, украинцы, литовцы, татары, караимы и пр.), и старообрядцы чувствуют себя отдельным сообществом. Сохраняют язык, обычаи и традиции, поддерживают коллективную память.

Старообрядческий крест из Войново / онлайн-лекция Михала Глушковского

Какие события и чувства наполняют их коллективную память?

Староверы часто ностальгируют по временам, когда их община была больше, по соседству жили две-три сотни единоверцев, в том числе молодежь — «мног малчынят, мног дявчат», «было с кем ходить и с кем шалеть» (шалить). Люди активно общались, устраивали праздники.

Как в любой социальной памяти, тут есть элементы мифологизации: информанты подчеркивают, какой яркой и красивой была их жизнь в прошлом (вне зависимости от реальной экономической и политической ситуации в Польше). Старшее и среднее поколение тепло вспоминают эпоху социализма — отчасти потому, что именно в это время они родились, взрослели и пр. Бытовые трудности выглядели как временные. По рассказам одного из информантов, у которого было пятеро детей, ему вместе с семьей пришлось жить в «барачке» (бараке), который по размеру меньше, чем его баня сейчас. Но со временем удалось всё построить: дом, гараж и пр.

А есть ли коллективные травмы?

Да. Самая глубокая подобная травма — Вторая мировая война. «Ня было детиньства [детства] никакова <...> бо як была вайна, тут нада была таскацца с аднаво места на другоя», — вспоминает информантка. Немалую часть августовских старообрядцев нацисты изгнали с мест поселения, вывезли на принудительные работы в Германию на территории, которые сейчас в составе Калининградской области. При этом староверов, живших в Пруссии (например, в Мазурском районе), брали в немецкую армию. Получалось, что единоверцы оказывались по разные стороны баррикад.

После окончания нацистской оккупации Польши домой вернулись не все старообрядцы. Диаспора стала значительно меньше. Члены общины заново отстраивали дома, налаживали хозяйство.

Войново / Wikimedia Commons

Каковы у старообрядцев отношения с соседями?

В большинстве случаев — дружественные. В Польше к старообрядцам с самого начала относились неплохо. Они были спокойными и трудолюбивыми. Религиозная «оппозиция», пострадавшая в России, находила здесь сочувствие. В 1928 году правительство Польши официально признало старообрядческую церковь.

Среди недавних резонансных событий — история в Бялогуре (окрестности города Сейны). На территории старого кладбища неожиданно началась стройка. Это пренебрежение к местам памяти глубоко возмутило старообрядцев. К протестам присоединились их единоверцы из других районов, а также польская общественность (режиссер с мировой известностью Кшиштоф Занусси, лауреат Нобелевской премии, писательница Ольга Токарчук и пр.). Старообрядцев поддержали этнические меньшинства, живущие в Польше, — например, немцы. Эта история продемонстрировала определенную групповую сплоченность.

Какие обычаи сохраняют староверы?

Прежде всего, религиозные. В каждом доме висит «Древлеправославный» календарь, который до сих пор во многом определяет ритм жизни общины. Церковные праздники и посты по-прежнему очень значимы для старообрядцев.

Если говорить о жизненном укладе, то члены деревенской общины нередко живут в деревянных домах (такая архитектура традиционна для всего восточного пограничья Польши). «Моленны» — церкви, часовни — тоже нередко деревянные, небольшие (у  беспоповцев нет духовенства). В «моленну» полагается надевать одежду с длинными рукавами, женщины приходят в длинных юбках. Все дела сопровождаются молитвой, рассказывает молодой информант: «Утром встал — прехрестился, зачал воду пить — прехрестился, зачал йисть [есть] — тож павинен охреститься».

Дом старообрядца / онлайн-лекция Михала Глушковского

Правда ли, что старообрядцы обожают баню?

Всё так. Это ещё одна традиция — русская «байня» (баня). «В субботу мы всегда парим байню <...> мима што каждый старовер моецца каждый дзень», — рассказывает член общины. Он подчеркивает «религийное» значение «байни» — очищение тела и души: «Каждый из нас должен быць чыст, памыт, вхадзись в церковь».

А от курения всё так же воздерживаются?

Раньше староверы строго придерживались запрета на курение. Сейчас курят, но стараются не делать этого в помещениях с иконами, а также в присутствии женщин. «Я при матке и бабке не курил. И при дзеду не курил», — вспоминает молодой информант.

Сохранит ли община свою идентичность и язык?

По поводу идентичности у учёных больше оптимизма, чем насчёт языка. Если старообрядцы будут придерживаться своей религии и обычаев, передавать их по наследству, они сохранят свою «самость». С языком всё сложнее. В нем нет нормы, которая могла бы быть основой обучения. Можно учиться только русскому и польскому языкам. Исчезнет ли «староверская» речь? Такие риски есть. Тогда старообрядцы будут отличаться от окружения лишь по происхождению и вероисповеданию. Но пока они, по словам Михала Глушковского, вносят свои яркие краски в культурный ландшафт Польши.

IQ

Автор исследования:

Михал Глушковский, доктор наук, сотрудник кафедры славянских языков Университета Николая Коперника (Торунь, Республика Польша), член Комиссии по исследованию старообрядчества при Международном комитете славистов и Комиссии эмигрантологии Международного комитета славистов

Автор текста: Соболевская Ольга Вадимовна, 2 ноября, 2020 г.