Осознание смысла жизни помогло людям справиться с кризисными ситуациями

Проблема: Суициды — очень распространённое в мире явление. Но среди специалистов нет единого мнения относительно их причин, поэтому профилактика такого поведения вызывает много вопросов.

Решение: Работа с утратой или отсутствием смысла жизни может быть действенным методом, помогающим сохранить людям жизнь и сделать их более счастливыми, свидетельствуют психологи.

Теперь подробнее

Исследователи из НИУ ВШЭ и кризисного психиатрического отделения Городской клинической больницы им. А.К. Ерамишанцева проанализировали, как осмысленность жизни влияет на способность справляться с психологическими кризисами. Учёные разделили 148 пациентов кризисного отделения на три группы: отрицающих суицидальные мысли, думавших о суициде и предпринявших попытки самоповреждающего поведения или суицида, а затем сравнили их между собой. Выяснилось, что именно уровень осмысленности жизни и наличие причин для жизни — наиболее значимые факторы при разграничении реакций на кризисные состояния. От того, как человек осознает и проживает смыслы своей жизни, во многом зависит его решение — продолжить жить или совершить суицид. Результаты работы опубликованы в журнале Frontiers in Psychology.

О чём речь?

Большое количество современных исследований определяет смысл жизни как фундаментальную человеческую потребность, а также ресурс, значительно влияющий на психологическое и физическое благополучие. Наиболее ярко эффект смысла проявляется в экстремальных, сложных ситуациях, которые способны разрушить привычную человеческую рутину, поставить под вопрос жизненные ценности и даже причины жить, отмечают авторы исследования Ольга Калашникова, Дмитрий Леонтьев, Елена Рассказова и Ольга Тараненко.

Основатель логотерапии, психолог и философ Виктор Франкл утверждал, что смысл — критический ресурс для выживания в таких нечеловеческих условиях, как нацистские концентрационные лагеря. Этой теме посвящена его знаменитая книга «Сказать жизни «ДА»!». Доводы Франкла, как отмечают исследователи, были поддержаны многочисленными жертвами войн, природных катастроф, тюремного заключения и т.п.

В последние десятилетия значимая роль смысла жизни как ресурса была подтверждена, например, в исследованиях с участием людей, переживших коллективную травму во время терактов в США 11 сентября 2001 года. В частности было показано, что люди, которые были более сосредоточены на поиске смысла жизни, меньше сообщали о каких-либо посттравматических симптомах.

Также, согласно исследованиям, осмысленность жизни была положительно связана с более низким уровнем стресса и тревоги, а также психических расстройств, спровоцированных стрессом пандемии. Иными словами, осмысленность жизни, вероятно, предотвращала негативные психологические последствия.

Авторы новой работы отмечают, что есть две стратегии, посредством которых смысл вносит вклад в совладание со стрессом. Это позитивное переосмысление и проактивное планирование. Жизненная осмысленность помогает увидеть в том числе и смыслы в преодолении текущих сложностей, которые выбивают человека из колеи и могут привести к суицидальным мыслям и поведению.

Между тем, современные исследования не дают однозначных ответов относительно специфических причин суицидов, будь то клинические симптомы или жизненные сложности. Одни и те же обстоятельства или проблемы, например, связанные со здоровьем, иногда приводят к суицидальным попыткам, а иногда нет, отмечают психологи. Не существует надёжных данных, которые бы позволили однозначно квалифицировать суицид как симптом или проявление какого-либо расстройства. При этом не обнаружено и устойчивых связей суицидов ни с какими клиническими синдромами.

«Суицид — мультифакторный, универсальный человеческий феномен», — пишут исследователи. Согласно Американской ассоциации суицидологии, каждый может подвергнуться риску суицида в любой момент.

Предсказать суицидальный выбор человека сложно, однако есть гораздо бо́льшая определённость в отношении факторов, которые могут выступать в качестве своего рода антисуицидальных буферов. В их числе внутренние силы человека, включающие персональные ресурсы. Но самое важное — позитивные смыслы и причины для жизни, способные обеспечить желание продолжать жить.

Как изучали?

Данные собирались в течение нескольких лет — с 2010 по 2016 годы. В качестве испытуемых выступили пациенты кризисного психиатрического отделения Городской клинической больницы им. А.К. Ерамишанцева (Москва). Это отделение было специально создано для пациентов, добровольно обращающихся за помощью из-за психологического кризиса или сложных жизненных обстоятельств, включая суицидальные мысли или попытки суицида.

У большинства пациентов, как правило, отсутствовали явные психиатрические диагнозы. В отделение, как отмечают авторы, обычно не принимаются люди с острыми психозами, серьёзными алкогольными или наркотическими зависимостями и тяжелыми соматическими или неврологическими заболеваниями. Данные собирались в середине курса лечения, который длился около одного месяца.

Изначальная выборка включала 148 пациентов в возрасте от 18 до 65 лет, их них 105 человек — женщины. 75 пациентов имели высшее образование. У большинства испытуемых — 83 человека — были диагностированы невротические, связанные со стрессом и соматоформные расстройства.

Участники исследования были разделены на три группы: группа NO, 77 человек — сообщали о текущей кризисной ситуации в своей жизни, но отрицали суицидальные мысли; группа ID, 29 человек — сообщали о суицидальных мыслях, но отрицали попытки суицида или самоповреждающее поведение; группа BE, 42 человека — совершали суицидальные попытки или акты самоповреждающего поведения.

Всех пациентов просили заполнить батарею опросников, в том числе тесты на исследование причин для жизни, смыслов, а также таких показателей, как, например, уровень субъективного счастья, тревоги, депрессии, толерантности к неопределённости. В ходе исследования использовались статистические методы анализа данных.

Что получили?

Выяснилось, что пациенты каждой из трёх групп, отличались друг от друга главным образом уровнем осмысленности жизни и причинами жить дальше. В целом, готовность жить по моральным причинам, из-за ответственности перед семьёй, отношений с детьми и необходимости справиться со сложностями была самой высокой в группе NO (отрицающих суицидальные мысли) и самой низкой — в группе BE (предпринимавших попытки суицида и самоповреждения).

Три из семи главных шкал Опросника источников смысла (осмысленность; горизонтальная самотрансценденция — приверженность целям, выходящим за рамки насущных потребностей; порядок) были самыми высокими среди респондентов группы NO, но самыми низкими среди респондентов группы BE. Также проявились и показатели осмысленности, измеряемой другим инструментом — Тестом смысложизненных ориентаций.

Пациенты из всех трёх групп, между тем, согласно полученным данным, не отличались значимо по уровню счастья, витальности, тревоги, депрессии, субъективному отчуждению, толерантности к неопределённости и другим показателям, а также клиническим характеристикам.

В чистом виде клинические «симптомы» суицидальных рисков не очень полезны в предотвращении суицидов, потому что они в большей степени основаны на уже существующей истории предыдущих попыток, актуальной импульсивности и самоповреждающем поведении пациента, поясняют исследователи. «Другими словами, клинические оценки вероятно хорошо выявляют суицидальный риск у тех, кто уже предпринимал суицидальные попытки, но не могут предсказать его у тех, кто этого не делал», — отмечают они.

В ходе исследования также подтвердилось, что суицидальные мысли в критической ситуации не обязательно несут риски суицида. В рамках клинических оценок суицидальная готовность была выше среди пациентов с суицидальными попытками, но не различалась значимо среди пациентов, имеющих суицидальные мысли и отрицающих их. Полученные данные соответствуют экзистенциалистской точке зрения о том, что мысли о возможности суицида — не патологический симптом, до тех пор пока они не трансформировались в действия, либо не стали навязчивыми.

«Осознание возможности суицида — признак зрелой саморефлексии, предварительное условие рассмотрения своей жизни как результата осознанного выбора, а не последовательности случайных событий или фатальных решений. Такая саморефлексия — ключевая цепь в процессе, не имеющего предопределённого результата. Воздействие всех жизненных обстоятельств, испытаний, потерь, травм и т.д. опосредовано теми личностными смыслами, которые все эти факторы приобретают в контексте общего смысла жизни», — пишут авторы.

Зачем это нужно?

Полученные результаты подтверждают, насколько значима роль смысла жизни в ситуации предотвращения суицида. Осмысленность жизни связана с более сильными причинами для того, чтобы продолжать жить. Это означает, что усилия по предотвращению суицидов должны быть в первую очередь направлены не на устранение факторов, «толкающих» человека к суицидальному поведению, а скорее на поддержку внутренних сил, ведущих к позитивному решению в пользу жизни. Как итог, позитивные буферы, прежде всего осмысленность жизни и причины жить, влияют на этот критический выбор больше, чем что-либо другое.
IQ

 

Авторы исследования:

Ольга Калашникова, кризисное психиатрическое отделение Городской клинической больницы им. А.К. Ерамишанцева (Москва)

Дмитрий Леонтьев, заведующий Международной лабораторией позитивной психологии личности и мотивации, профессор департамента психологии НИУ ВШЭ

Елена Рассказова, ведущий научный сотрудник Международной лабораторией позитивной психологии личности и мотивации, профессор департамента психологии НИУ ВШЭ

Ольга Тараненко, стажер-исследователь Международной лабораторией позитивной психологии личности и мотивации, профессор департамента психологии НИУ ВШЭ

Автор текста: Селина Марина Владимировна, 17 февраля, 2023 г.