Аргумент Мак-Таггарта

В Издательском доме ВШЭ готовится к выпуску 4-е издание учебника Майкла Дж. Лакса и Томаса М. Криспа «Метафизика: современное введение». IQ.HSE публикует из него фрагмент, в котором объясняется, почему знаменитый философ Джон Мак-Таггарт считал, что время нереально — и как он пришёл  к такому выводу.

Предварительный обзор

Отправной точкой для современных исследований по метафизике времени является аргумент Мак-Таггарта о том, что время нереально. Мак-Таггарт утверждал, что вещи во времени — события и моменты, когда они происходят, — можно упорядочить двумя способами. Существуют В-серия, в которой события и моменты организованы по принципу «раньше, чем» или «позже, чем» — без использования категории времени, и А-серия, в которой события и моменты выстраиваются в соответствии с тем, относятся ли они к прошлому, настоящему или будущему, — с использованием категории времени. Мак-Таггарт считал, во-первых, что В-серия предполагает существование А-серии, а во-вторых, что допущение существования А-серии приводит к противоречию. Из этого он делал вывод, что время нереально.

Есть два вида ответов на аргумент Мак-Таггарта. Одна группа мыслителей (сторонники B-теории) критикует утверждение, что В-серия предполагает А-серию. Они настаивают, что В-серия сама по себе является подлинно темпоральной структурой. По их мнению, время — это просто измерение, существующее наряду с тремя пространственными; все времена и их содержание одинаково реальны; сказанное на языке, в котором есть категория времени, можно перевести на язык, где этой категории нет. Другие мыслители (сторонники А-теории) возражают против утверждения Мак-Таггарта о противоречивости А-серии. Они считают, что время, по сути своей, предполагает наличие соответствующей грамматической категории, и критикуют попытки сторонников B-теории перевести сказанное с языка, в котором есть соответствующая грамматическая категория, на язык, лишенный таковой.

Они вполне убедительно критиковали попытки избавиться от категории времени в языке, подтолкнув многих к отказу от B-теории. Затем, в 1980-х годах, на философскую сцену вышла новая разновидность сторонников B-теории. Они принимали метафизические тезисы старой B-теории, но не соглашались с тем, что можно устранить из языка грамматическую категорию времени. Хотя, по их утверждению, эта категория неустранима из языка, положения дел, определяющие условия истинности предложений, в которых она используется, — это всего лишь составляющие B-серию положения дел, которые не относятся к определенному времени.

Рассуждения Мак-Таггарта

Кажется, что время определяет структуру нашего мира. События происходят во времени. Привычные партикулярии повседневного мира возникают в конкретные моменты времени; их существование занимает определенные его отрезки. Можно признать и существование вещей вне времени. Философы утверждают, например, что Бог не является временнóй сущностью. Говорят также, что вне времени существуют такие абстрактные сущности, как свойства, пропозиции и числа. Но как бы ни обстояло дело с этими вещами, не приходится сомневаться в том, что все контингентные сущности, из которых состоит окружающий нас мир, существуют во времени. 

Однако эта идея небесспорна. Время может показаться загадочным. В самом деле, на протяжении всех эпох развития философии метафизики формулировали аргументы, целью которых было показать, что время не существует или что оно нереально. С такими аргументами мы встречаемся уже у Аристотеля, и, будь они вескими, подобные доводы имели бы важные и далеко идущие последствия. Из-за них мы были бы вынуждены заключить, что многие из наших фундаментальных убеждений в отношении самих себя, мира и нашего места в нем ошибочны.

Аристотель определенно не был готов принять этот вывод. Он с большей уверенностью относился к нашим дофилософским представлениям о времени, чем к любым метафизическим аргументам, призванным их опровергнуть. Строго говоря, он формулирует эти доводы не потому, что считает их обоснованными, а потому, что, по его мнению, размышления об их недостатках приведут нас к правильному пониманию природы времени. По тем же причинам философы других эпох тоже предлагали свои доводы в пользу тезиса о несуществовании времени — по крайней мере, обычно именно так и происходило.

Однако были и те, кто принимал радикальный тезис о нереальности времени и пытался отыскать аргументы, которые бы его подкрепили. Одним из таких философов был Джон Э. Мак-Таггарт — британский идеалист, писавший в начале XX века. Мак-Таггарт сформулировал аргумент, который должен был показать, что такой вещи, как время, не существует, и отстаивал его, хотя и был уверен, что этот аргумент вскрывает ошибочность наших дофилософских представлений о времени. Аргумент Мак-Таггарта оказался в центре внимания почти всех последующих работ по метафизике времени. Если мы хотим разобраться в природе времени, нам нужно понять этот аргумент.

Исследователи много спорят о точной интерпретации аргумента Мак-Таггарта, но мы можем изложить основное его содержание, не вдаваясь во все детали таких дискуссий. Удобная точка входа — утверждение Мак-Таггарта о возможности описать то, что он называет разнообразными положениями во времени, с помощью двух разных групп понятий. Положение во времени включает и события, и отдельные моменты времени, когда эти события происходят, и Мак-Таггарт говорит, что их можно охарактеризовать, во-первых, воспользовавшись соотносительными понятиями «раньше, чем» и «позже, чем», и, во-вторых, с помощью понятий прошлого, настоящего и будущего. По его утверждению, каждая из этих групп понятий позволяет упорядочить события и моменты времени.

Упорядочивание посредством соотносительных понятий «раньше, чем» и «позже, чем» он называет B-серией. Можно понимать такую серию либо как последовательность, ведущую нас от более ранних событий и моментов времени к более поздним, либо, напротив, как последовательность, ведущую от более поздних событий и моментов к более ранним. В каком бы направлении мы ни двигались, каждое событие и момент обладают своим уникальным положением в B-серии. 

Для каждой пары событий — е1 и е2 — е1 либо раньше, чем е2, либо позже, чем е2, либо не раньше и не позже, но одновременно с е2; то же самое верно для моментов времени, когда происходят события. Упорядочивание событий посредством понятий прошлого, настоящего и будущего Мак-Таггарт называет А-серией. Такая серия ведет нас из отдаленного будущего через настоящее в глубокое прошлое.

Таким образом, B-серия и А-серия отличаются тем, какие понятия используются, чтобы задать структуру двух моделей. Они отличаются и в другом отношении. В B-серии событие или момент времени имеет определенное и неизменное положение. Если в любой момент времени истинно, что событие е1 произошло раньше, чем другое событие e2, тогда то, что оно произошло раньше, чем е2, всегда будет истинно; то же самое касается отношения «быть позже, чем». Но если B-серия — это модель статичная и неизменная, то А-серия динамична: события и моменты времени постоянно меняют свои А-детерминаторы. 

Так, событие весьма отдаленного будущего все приближается и приближается к настоящему; оно становится настоящим, а затем переходит в прошлое и продолжает погружаться во все более и более отдаленное прошлое. Такого рода изменения, которым подвергаются события и моменты времени в отношении их А-детерминаторов, Мак-Таггарт называет темпоральным становлением.

Имея перед собой эти две модели, можно описать общую структуру аргумента Мак-Таггарта о нереальности времени. У этого аргумента две части. В первой Мак-Таггарт пытается доказать, что B-серия предполагает наличие А-серии. Суть здесь в том, что элементы, из которых состоит B-серия, образуют эту темпоральную структуру лишь потому, что являются объектами разнообразных А-детерминаторов, — поэтому мы располагаем темпоральной структурой B-серии лишь в силу априорного существования темпоральной структуры А-серии. 

Затем, во второй части своего аргумента, Мак-Таггарт пытается показать, что существование А-серии невозможно. Он утверждает, что допущение существования А-серии ведет к противоречию. Но тогда, раз B-серия предполагает А-серию, невозможность последней означает, что и первая не может существовать. А поскольку Мак-Таггарт полагает, что понятия, с помощью которых можно описывать время, сводятся исключительно к А- и В-детерминаторам, он делает вывод, что такая вещь, как время, существовать не может.

Итак, задача первой части аргумента Мак-Таггарта — показать, что B-серия способна быть подлинно темпоральной структурой лишь потому, что образующие ее события и моменты времени характеризуются посредством А-детерминаторов — прошлого, настоящего и будущего. Почему он так думает? Ответ следует искать в его убеждении, что время предполагает изменение. 

Не он первый это убеждение высказывает. Идею, что существование времени является условием возникновения изменений, мы находим в самых ранних рассуждениях о времени таких философов, как Аристотель, и она остается лейтмотивом исследований времени в последующие эпохи. В самом деле, Мак-Таггарт говорит, что это общепринятая идея. Верна она или нет, безусловно истинно то, что, приняв ее, мы сможем согласиться с тем, что B-серия является подлинно темпоральной структурой, лишь при условии, что изменения возможны только в B-серии. 

Говоря яснее, мы будем считать, что B-серия может быть подлинно темпоральной структурой, независимой от А-детерминаторов, только если элементы B-серии могут претерпевать перемены, отличные от перемен их А-детерминаторов; а Мак-Таггарт полагает, что это невозможно.

Чтобы понять утверждение Мак-Таггарта о невозможности изменений, касающихся лишь B-серии, нужно понять его концепцию изменения. Думается, все мы согласимся, что изменение предполагает по меньшей мере какую- то модификацию в том, как обстоят дела. Мак-Таггарт считает, что то, как обстоят дела, определяется тем, какие события происходят или случаются. Следовательно, по его мнению, для того чтобы произошло изменение, должны как-то варьировать образующие мир события, а это, по мнению Мак-Таггарта, означает, что сами эти события должны подвергнуться изменениям. Но тогда перед каждым, кто считает возможными изменения, касающиеся лишь B-серии, стоит задача определить, какого рода изменения могут происходить с событиями так, чтобы не затрагивать разнообразные А-детерминаторы событий. 

Поначалу может показаться, что это довольно простая задача. Чтобы положение вещей изменилось, старые события должны быть замещены новыми; а чтобы это произошло, старые события должны перестать существовать, а новые — возникнуть на их месте. Говоря словами Мак-Таггарта, старые события должны перестать быть событиями, а новые — стать событиями.

Однако Мак-Таггарт с этим не согласен. Он считает, что события B-серии не могут ни начать, ни прекратить свое существование. Вспомним, что разнообразные положения в B-серии являются определенными и неизменными. Следовательно, если нечто является конкретным событием, занимающим конкретное положение в B-серии, то оно всегда будет именно этим событием именно в этом положении в B-серии. Но если это так, то событие не может перестать существовать или перестать быть событием: оно всегда существует как событие с соответствующим положением в B-серии. Не может оно также ни возникнуть, ни стать событием. Если оно всегда существует, если оно всегда является событием, то оно не может начать существовать или начать быть событием.

Но если события B-серии не могут изменяться, возникая или переставая существовать, то, возможно, изменение в B-серии может произойти, если старое событие сольется с новым. Суть идеи в том, что некие элементы старого события сохраняются в новом, и изменение возможно без того, чтобы старое событие полностью перестало существовать, а новое событие, так сказать, появилось как чертик из табакерки. Для этого нужно, чтобы события были сложными структурами, состоящими из множества различных элементов. 

Итак, нужно, чтобы старые и новые события частично совпадали, то есть у них должен быть какой-то общий элемент. Но, чтобы в такой ситуации на самом деле происходило изменение, старые и новые события должны отличаться; у них должны быть нумерически различающиеся компоненты. Для этого нужно, чтобы какие-то элементы старого события прекратили существовать, чтобы возникли какие-либо компоненты нового события или чтобы произошло и то и другое. 

В результате, — говорит нам Мак-Таггарт, — с этим предположением возникают те же проблемы, что и с предыдущим. Положение события в B-серии является постоянным. Это означает, что событие вместе со всеми его составными элементами всегда существует именно в соответствующем положении в B-серии. Но тогда его компоненты или составляющие способны возникать или исчезать не более, чем сами события, компонентами или составляющими которых они являются.

По мнению Мак-Таггарта, тот факт, что B-серия определенна и неизменна, имеет более отдаленные последствия. События не только не могут ни возникать, ни исчезать, они также не могут ни приобретать, ни терять элементы; они не способны ни к каким модификациям или изменениям. Рассматривая в известном фрагменте своей книги пример — смерть королевы Анны, — Мак-Таггарт говорит о событии так:

То, что это смерть, то, что это смерть Анны Стюарт, то, что у нее были такие- то причины, и то, что у нее были такие-то следствия, — каждая характеристика этого типа никогда не меняется. «Еще и звезды не сияли так» — описываемым событием была смерть королевы Англии. И в последний момент времени — если у времени есть последний момент — описываемое событие тоже будет смертью королевы Англии.

Следовательно, события, рассматриваемые исключительно как элементы B-серии, никак не могут изменяться. Но, чтобы в B-серии происходили перемены, должны изменяться события, ее составляющие. Итак, B-серия сама по себе не допускает изменений. Однако вспомним основополагающую гипотезу: чтобы упорядоченность была по-настоящему темпоральной упорядоченностью, она обязательно должна предполагать изменения. Из этого следует, что сама по себе B-серия не является подлинно темпоральной структурой; но ничем другим она быть не может: если это не темпоральная структура, то она ничем не является.

Таким образом, чтобы входящие в B-серию события образовывали темпоральную структуру, они должны быть подвержены каким-то изменениям; но, если учитывать только их B-детерминаторы, меняться они не могут. Однако мы уже видели, что возможны другие изменения: события могут меняться в отношении своих А-детерминаторов. Событие очень далекого будущего становится все ближе и ближе к настоящему; оно становится настоящим; затем оно становится прошлым и отступает все дальше и дальше в глубь веков.

Получается, что составляющие B-серию события способны претерпевать и претерпевают перемену, которая подтверждает статус этой серии как подлинно темпоральной упорядоченности. Но, поскольку такие изменения связаны с А-детерминаторами этих событий, B-серия оказывается подлинно темпоральной структурой только потому, что ее составляющие принадлежат А-серии. А поскольку B-серия существует лишь в качестве темпоральной структуры, то само ее существование обусловлено существованием А-серии. Итак, мы достигли вывода первой части очень многообещающего довода Мак-Таггарта: А-серия является наиболее фундаментальной из двух темпоральных структур.

Однако против этого можно возразить, сказав, что Мак-Таггарт приходит к такому выводу лишь благодаря предположению, что если существует изменение, то изменяться должны именно события; а это предположение может показаться проблематичным. И тут Мак-Таггарт задается вопросом, что еще может изменяться. Безусловно, не те моменты времени, в которые происходят изменения. Такие моменты занимают в В-серии не менее определенное и неизменное положение, чем события. Следовательно, они не могут возникать или исчезать, не могут сливаться друг с другом или изменяться в каком-либо ином существенном для В-серии отношении. Как и в случае событий, меняться могут их А-детерминаторы — моменты могут двигаться из будущего в прошлое через настоящее. Но тогда мы приходим к тому же выводу из первой части аргумента Мак-Таггарта — только несколько иным путем.

Более многообещающей формулировкой возражения может показаться заявление, что изменения претерпевают скорее вещи, чем события; и, если рассматривать В-серию в изоляции, складывается впечатление, что вещи могут меняться, даже если события и моменты, когда они происходят, не подвержены изменениям. Чтобы вещь изменилась, она просто должна в разные моменты времени обладать разными свойствами, а это определенно представляется возможным в В-серии: вещь может быть теплой в среду и холодной днем позже.

В ответ на такую формулировку возражения, Мак-Таггарт оспаривает идею, будто для изменения достаточно, чтобы объект был, скажем, теплым в один момент В-серии и холодным — в другой, более поздний момент В-серии. Достичь нашей цели можно двумя путями. Во-первых, Мак-Таггарт рассматривает, как ему кажется, аналогичный случай. Он указывает, что одна часть пространственно протяженного объекта может быть теплой, а другая — холодной. Но почему, — спрашивает он, — мы должны думать, что ситуация со временем отличается от ситуации с пространством? 

Можно предположить, что изменения происходят во времени, а не в пространстве. Но на самом деле здесь требуется более радикальное утверждение. Поскольку мы рассматриваем В-серию саму по себе, нужно сказать, что В-серия — это структура, в которой происходит изменение. Но, как подчеркивает Мак-Таггарт, сказать это — значит предположить именно то, что следует доказать. Такое возражение предвосхищает основание против Мак-Таггарта, утверждающего, будто в рассматриваемой в изоляции В-серии не происходит изменений.

Во-вторых, Мак-Таггарт заявляет, что подлинные изменения происходят лишь там, где меняются характеристики и свойства вещей. Однако он настаивает, что если вещь является теплой в данную среду в В-серии и холодной на следующий день, то в четверг в той же серии в свойствах вещи не происходит ровно никаких изменений. Если рассматривать только В-серию, то характеристики вещи остаются такими же неизменными и определенными, как и все остальное. Если вещь обладает свойством быть теплой в данную среду в В-серии, то она всегда будет им обладать; а если она обладает свойством быть холодной днем позже в В-серии, то опять-таки она всегда будет обладать этим свойством. В В-серии характеристики вещи не могут измениться, а потому вещь в В-серии также не подвержена изменениям, как события и моменты времени.

Исходя из этого, Мак-Таггарт приходит к выводу, что первая часть его аргумента выдерживает атаки критиков. Единственная форма изменения, которой подвержены элементы В-серии, — это изменение их А-детерминаторов. Следовательно, В-серия предполагает существование А-серии. А-детерминаторы — это фундаментальные темпоральные понятия; концепция грамматических времен (то есть переходных категорий бытия прошлым, настоящим и будущим) является сущностной для природы времени. Но Мак-Таггарт думает, что из этого следует нереальность времени, и именно это он и стремится продемонстрировать во второй части своего аргумента.

Эта часть аргумента Мак-Таггарта о нереальности времени нагляднее первой. Напомню, её цель — доказать невозможность А-серии. Чтобы прийти к этому выводу, Мак-Таггарт отмечает, что свойства «быть прошлым», «быть настоящим» и «быть будущим» несовместимы друг с другом.

Если событие является будущим, оно неизбежно не будет ни настоящим, ни прошлым; если событие является настоящим, оно неизбежно не будет ни будущим, ни прошлым; и, наконец, если событие является прошлым, оно неизбежно не будет ни настоящим, ни будущим. 

Но Мак-Таггарт настаивает, что если существует А-серия, то каждое событие в серии обладает всеми тремя свойствами. Для идеи А-серии важно, чтобы события перемещались из отдаленного будущего через настоящее в далекое прошлое. Но тогда, поскольку ни одно событие не может обладать всеми тремя свойствами, существование А-серии невозможно.

Однако Мак-Таггарт отмечает, что против такого аргумента есть очевидное возражение, состоящее в том, что аргумент успешно доказывает невозможность А-серии лишь благодаря допущению, что каждое событие одновременно обладает всеми тремя свойствами — «быть прошлым», «быть настоящим» и «быть будущим». Но дело в том, что любое событие обладает этими свойствами скорее последовательно, чем одновременно; и, используя временны́е формы глаголов, мы можем показать, что здесь нет никакой проблемы. 

Из возможности темпорального перехода не следует, будто событие когда-либо может быть одновременно прошлым, настоящим и будущим. Скорее, она означает, что будущее событие станет настоящим и прошлым, настоящее событие было будущим и станет прошлым, а прошлое событие было настоящим и будущим.

В ответ на это возражение Мак-Таггарт заявляет, что нельзя принимать за чистую монету временны́е формы глагола. Нам нужно объяснить, что в случае вещи x и свойства φ значит сказать, что x является (в настоящем времени) φ, что x была φ и что x будет φ. Мак-Таггарт полагает, что все достаточно очевидно: сказать, что вещь x является (в настоящем времени) φ, — значит сказать, что x является (безотносительно к грамматической категории времени) φ в какой-то момент в настоящем времени; сказать, что x была φ, — значит сказать, что x является (опять-таки безотносительно к грамматической категории времени) φ в какой-то момент в прошлом; а сказать, что x будет φ, — значит сказать, что x является (безотносительно к грамматической категории времени) φ в какой-то момент в будущем.

Применяя такую форму рассуждения к случаю события, которое является настоящим, было будущим и будет прошлым, мы получаем в результате, что событие является (безотносительно к грамматической категории времени) настоящим в какой-то момент настоящего; является (безотносительно к грамматической категории времени) прошлым в какой-то момент будущего и является (безотносительно к грамматической категории времени) будущим в какой-то момент прошлого.

Проблема, однако, состоит в том, что все эти моменты времени не обладают как раз тем особым А-свойством, что упомянуто в рассуждении. Каждый момент обладает всеми тремя свойствами не в меньшей степени, чем исходное событие. Поэтому несовместимость, которую мы стремились устранить, апеллируя к грамматическим временам, возникает снова, когда мы объясняем возможности языка, в котором есть грамматическая категория времени; если мы устраним новый случай несовместимости, сославшись на грамматические времена (сказав, например, что момент времени, наличие которого обусловливает существование нашего исходного события, является (в настоящем времени) настоящим, был будущим и станет прошлым), то столкнемся с необходимостью объяснять это новое обращение к грамматическим временам. 

Такое объяснение приведет к появлению нового множества моментов времени (можно предположить, что это будет второй уровень или гипервремя), в случае которых возникнет та же несовместимость. И тогда мы окажемся в ситуации бесконечной регрессии, или, по уверению Мак-Таггарта, перед лицом дурной бесконечности.

Но, конечно, эта проблема возникает не просто в случае нашего конкретного события. Предположение, что любой предмет, будь то событие или момент времени, двигаясь из будущего через настоящее в прошлое, переживает темпоральное становление, приводит ровно к тем же следствиям. Но А-серия — всего лишь структура, в которой события и соответствующие им моменты времени переживают темпоральное становление, а потому существование А-серии невозможно. 

Однако первая часть аргумента Мак-Таггарта гласит, что существование В-серии предполагает существование А-серии, а потому невозможность последней предполагает невозможность первой. Но тогда не только невозможно, чтобы что-либо было прошлым, настоящим или будущим; невозможно, чтобы что-то существовало позднее, раньше или одновременно с чем-либо другим. А сказать это — значит сказать, что существование такой вещи, как время, невозможно.
IQ

9 февраля