We use cookies in order to improve the quality and usability of the HSE website. More information about the use of cookies is available here, and the regulations on processing personal data can be found here. By continuing to use the site, you hereby confirm that you have been informed of the use of cookies by the HSE website and agree with our rules for processing personal data. You may disable cookies in your browser settings.

  • A
  • A
  • A
  • ABC
  • ABC
  • ABC
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Regular version of the site

«Пока обнаружен лишь краткосрочный эффект»

Василий Власов о вакцине от Pfizer и BioNTech, перспективах массовой иммунизации от СOVID-19 и экстремальном пути России

Недавно американская компания Pfizer и немецкая BioNTech обрадовали весь мир новостью об успешном прохождении III фазы испытаний разрабатываемой ими вакцины против СOVID-19 BNT162b2. Мировые фондовые рынки и нефтяная отрасль отреагировали подъёмом котировок. А в социальных сетях начались бурные обсуждения, насколько эффективна представленная миру вакцина и когда будет возможна массовая вакцинация. IQ поговорил с профессором кафедры управления и экономики здравоохранения факультета социальных наук НИУ ВШЭ Василием Власовым о ближайших перспективах, связанных с появлением почти готовой к массовому производству зарубежной вакцины от COVID-19.




Василий Власов,
профессор кафедры управления
и экономики здравоохранения
факультета социальных наук НИУ ВШЭ


— Когда говорят о 90% эффективности вакцины на III этапе клинических испытаний, стоит ли воспринимать эти цифры буквально — с точки зрения перспектив применения — если речь идёт о совершенно новой вакцине?

—Все разговоры об этой вакцине нужно начинать со слов, что это предварительная и приблизительная оценка. Но в целом, это действительно означает, что при вакцинации вероятность заболевания должна составить около 10%, или из 10 привитых может заболеть только один. То есть в масштабах страны, например, без вакцинации может заболеть миллион человек за год, а в случае вакцинации — только 100 000 человек.

— То, что вакцина Pfizer и BioNTech дошла до финальных стадий испытаний — действительно прорыв в сфере создания вакцин от COVID-19 и в науке в целом?

— Да, это действительно прорыв. Таковым уже можно считать сам факт прохождения всех необходимых стадий клинических испытаний. До сегодняшнего дня очень многие осторожно говорили, что если вакцина появится, тогда… И я тоже всегда говорил о том, что ещё не факт, что вакцина получится. Однако если вакцина получается, это означает, что современные технологии работают, а человечество имеет высокие шансы справиться с COVID-19.

В значительной степени весь пессимизм в мире на сегодняшний день был основан именно на том, что без вакцины никак не получается «сбить» эпидемию. И это накладывало отпечаток на международную жизнь последних месяцев. Не случайно, что на мировых биржах после появления новостей от Pfizer и BioNTech начался подъём. Это большое достижение ещё и потому, что оно улучшает глобальный настрой человечества на будущее.

— Как вы думаете, есть шансы, что в самое ближайшее время появится ещё несколько альтернатив вакцине Pfizer и BioNTech?

— Конечно, шансы на успех есть и у российской вакцины «Спутник V», которая разрабатывается в НИЦЭМ им. Н.Ф. Гамалеи, и у некоторых других отечественных и зарубежных вакцин. Я думаю, что уже в первом квартале 2021 года будет несколько продуктов, которые, если говорить осторожно, покажут сопоставимую эффективность.

— В СМИ сейчас активно обсуждается информация, что вакцина должна храниться при температуре минус 70 градусов по Цельсию, а это, соответственно, осложнит процесс её транспортировки и эффективного использования. Что Вы думаете по этому поводу? Есть риски того, что вакцина окажется непригодной для массового применения?

— Единственная достоверная информация, которая у нас есть — это информация от разработчиков. Я бы не стал комментировать сторонние заявления относительно качеств вакцины, если это не заявления от самих создателей. Пока у нас нет стопроцентных утверждений о том, что она должна храниться и транспортироваться именно таким образом.

— На разработку и испытания вакцины на данный момент ушло менее года. На Ваш взгляд, при современных научных и технологических достижениях — это нормально, или всё-таки вакцина получилась очень «быстрая» ? Может ли её применение в связи с этим нести повышенные риски для здоровья людей?

— Это, безусловно, очень быстро проведённая работа. Но надо учитывать, что современные технологии делают возможными столь скоростные разработки. Технологией вчерашнего дня было, например, заражение животных и извлечение ослабленного вируса из их крови или использование куриных эмбрионов, как это делается для вируса гриппа и так далее. Конечно, подобные вчерашние подходы в отличие от современных не позволили бы так быстро разработать вакцину.

Но стоит учитывать, что скорость самих технологий не имеет большого значения для безопасности. Вторая сторона дела — именно тестирование вакцины, её проверка на эффективность и безопасность — это вещь, которую ускорить очень трудно. И то ускорение, которое происходит сейчас с вакциной от COVID-19, конечно, вызывает у всех настороженность. Но с этим сделать ничего невозможно, потому что миру нужна вакцина.

— Но если всё-таки говорить о конкретных побочных эффектах, связанных со скоростью испытаний, в чем они могут заключаться?

— Самый главный побочный эффект — неопределенность в отношении эффективности и безопасности. И это, к сожалению, относится к многим вакцинам. В том числе, к противогриппозным, особенно, когда речь идёт о вакцинации маленьких детей и пожилых людей.

Вакцина Pfizer и BioNTech, как и другие вакцины от СOVID-19, будут всё-таки ещё проходить цикл испытаний, пусть и неполный. Поэтому, тем не менее, можно полагать, что основные риски будут всё-таки выявлены.

— Сколько может длиться эффект от вакцины, с учётом того, что появляются новые штаммы коронавирусов, в том числе, например, поражающие норок и передающиеся от них к людям? 

— Сейчас можно утверждать лишь то, что в ходе испытаний был обнаружен краткосрочный эффект — в течение месяца после вакцинации. А что дальше происходит, пока непонятно. Может быть это будет очень прочный иммунитет, а может быть, наоборот, он будет сам по себе очень быстро ослабевать. И да, мы ещё практически ничего не знаем о появлении новых вариантов вируса. Вероятность существует, но, насколько они опасны, и как часто будут возникать — непонятно.

— Что Вы думаете о перспективах массовой вакцинации в следующем году в разных странах мира с учётом того, что среди благополучных стран есть настрой на закупку огромных партий вакцин. Не создаст ли это вакцинный дефицит на первом этапе? В ВОЗ, например, обеспокоены ажиотажем вокруг вакцины от СOVID-19 и говорят о « вакцинном национализме » . Насколько реально обеспечить мир несколькими сотнями миллионов доз вакцины в течение года?

— Вообще в масштабах страны нормально стремиться обеспечить здравоохранение людей, в том числе вакцинацию. Правительства должны заботиться о своих гражданах. Другого пути никто не знает. Если кто-то будет поступать иначе, такое правительство свергнут. Поэтому заключаются заблаговременные контракты. Очень важно, что эти контракты являются условными, то есть они реализуются в том случае, если будет доказана эффективность вакцины.

Но вопрос «вакцинного национализма», конечно, важен. Речь идет о том, что будет с бедными странами, которые сами не умеют делать вакцины. Здесь надо сказать, что ВОЗ уже многое сделала в этом направлении. Существует международное сотрудничество COVAX, в рамках которого предполагается обеспечить вакциной и бедные страны тоже. Почему там нет России — для меня загадка.

Что касается выпуска несколько сотен миллионов доз вакцин в 2021 году, затрудняюсь здесь делать вычисления, но думаю, что заявлениям Pfizer можно доверять. Они умеют производить вакцины, выпускают их много и для всего мира.

— Как скоро эта вакцина может появиться в России и появится ли вообще?

— В конце концов, она, конечно, появится. Это всё-таки товар. Думаю, что если бы Россия участвовала в международном сотрудничестве по распределению вакцин, то тогда она получила бы эту вакцину в числе первых. Но поскольку мы в этом сотрудничестве не участвуем, то в ближайшие полгода придётся рассчитывать только на свои силы — на то, что сами произведём.

— Можно узнать подробнее о том, какие, на Ваш взгляд, перспективы у российской вакцины «Спутник V» НИЦЭМ им. Н.Ф. Гамалеи?

— Вакцина «Спутник V» находится на третьей фазе испытаний, и не только она, но также и вакцина от новосибирского «Вектора». Если бы в России технологические возможности были лучше, мы могли бы находиться примерно на той же стадии, как и Pfizer. Но у Института Гамалеи, если верить сообщениям прессы, опытное производство недостаточно мощное, поэтому они делают недостаточно вакцины. В результате вакцинация в процессе испытаний идёт медленнее, чем у представителя международной Биг Фармы. Тем не менее, ещё есть шансы до конца года поправить результаты.

Сотрудница НИЦЭМ им. Н.Ф. Гамалеи

НИЦЭМ им. Н.Ф. Гамалеи, в отличие от Pfizer, уже получил временное одобрение. (Emergency Use Authorization, EUA). То есть «Спутник V» одобрена на основании первых двух фаз испытаний. А Pfizer и BioNTech будут предлагать вакцину к одобрению после сокращённой III фазы испытаний. Сейчас разработчики «Спутник V» выступили с заявлением, что по их предварительной оценке эффективность вакцины примерно 92%. Однако, эта оценка проведена слишком рано — ещё до завершения вакцинации всех участников и по крайне малому количеству случаев, поэтому является очень приблизительной.

— То есть Россия пошла в создании вакцины по несколько экстремальному пути?

— В некотором смысле да. Интересно, что из этого выйдет. Есть, конечно, большие шансы, что третья фаза испытаний пройдёт успешно, и тогда получившийся продукт из зоны «отклонения» от общепризнанных международных стандартов вернется в зону «нормальности» и станет интересным не только для России, но и для других стран.

— Как Вы думаете, с учётом того, что могут появиться новые патогены, новые штаммы коронавирусов, важность для мира сферы производства новых вакцин будет расти?

— Даже, если никаких новых проблем не появится, человечество всё равно будет разрабатывать всё новые и новые вакцины. Сейчас пока ещё много болезней, которые плохо лечатся и против которых вакцин пока нет. Поэтому работы у вакцинологов очень много и надолго.
IQ

Author: Marina Selina, November 12, 2020