У США прагматический подход, они готовы на размен ради политически крупной цели

На вопросы редакции OPEC.ru отвечает Олег Вячеславович Вьюгин

Олег Вячеславович, советник президента Буша Ричард Перл сказал, что США будет добиваться полного списания советского долга, несмотря на возмущение Германии…

Вовремя сказал. Наше правительство уже неоднократно заявило, что мы будем платить в полном объеме…

К чему такое заявление, зачем оно сделано и насколько все это серьезно? Какие последствия это повлечет?

К чему сделано – понятно. Я думаю, что это чисто политические ходы. Они связаны с тем, что это намек (хотя, конечно, это новый стиль американской администрации - такие вот прямые ходы) на то, что в принципе у США прагматический подход, они готовы на размен. У американцев есть политически крупная цель - уговорить Россию по вопросу о ПРО. Естественно, что как дипломаты они понимают, имея в виду, что еще и Европа не очень это поддерживает, и Китай, что просто так лезть на рожон не следует. Можно, конечно, но с дипломатической точки зрения это самый плохой путь. И вот, первый сигнал России послан - возможен размен.
Но советский долг, это огромная сумма. Я думаю, что, даже делая заявление, Перл был не очень хорошо осведомлен, что это за сумма. Впрочем, это не важно. Главное, что это чисто политическое заявление, а не операциональное. Не надо думать, что этот долг спишут. Тем более что, действительно, в основном он не американцам принадлежит.

А насколько велико влияние США на Европу?

Влияние есть, но гораздо легче развернуть новую систему ПРО, чем заставить Германию списать долг с России. В этом смысле, я повторю, это чисто политическое заявление. Смысл его такой: с Россией возможен диалог, и диалог взаимовыгодный.

Нельзя ли рассматривать это заявление еще и в контексте конкуренции против евро?

Именно евро? Да нет. Это конечно заявление в определенной степени в конкуренции к Европе. Это конкуренция с самой Европой. А евро – это лишь небольшая часть. Понимаете, между США и Европой конкуренция, прежде всего, политическая. Вопросы о политическом влиянии, о том, кто будет разговаривать с Россией, Европа или США, или Европа будет посредником между США и Россией, вот тут конкуренция существует. Цели этого заявления гораздо более широки, нежели только евро.

А повлияет ли это заявление на завтрашнюю встречу Путина и Буша?

Я бы опять же вопрос так не ставил, потому что дело-то не в том, что заявлено, дело в том, что будет говорить Буш. Потому что все-таки это же не Буш сделал заявление, а бюрократ из его команды. Все будет зависеть от того, что будет говорить Буш, что он будет рассматривать. Насколько я знаю, эта встреча не последняя в этом году, и я думаю, что все будет развиваться постепенно. Вряд ли после этой встречи сразу будут расставлены все точки над "i" по всем важнейшим параметрам взаимоотношений. Нет, будет несколько встреч в этом году, и постепенно сформируется новая система взаимоотношений. И я думаю, что эта система взаимоотношений будет достаточно конструктивная.
Это, между прочим, было ясно и раньше, несмотря на то, что у многих был пессимизм, связанный с тем, что новая администрация делает резкие заявления.

Завтра на встрече президентов будет затронут вопрос по ПРО. Россия пока занимает достаточно жесткую позицию в этом вопросе. А нужна ли нам такая позиция? Может быть, нам выгоднее было бы сотрудничать с США в этом вопросе?

Нет, ясное дело, что сотрудничество именно по развертыванию ПРО вряд ли возможно. Потому что это чисто оборонная инициатива, и для того, чтобы эта оборонная инициатива была совместная, нужно, чтобы Россия и США были в едином военном блоке, что не так.
Другое дело, что ко всем таким вопросам надо подходить прагматически. На самом деле последствия отмены ПРО, пересмотра этого старого соглашения, они слабо просчитываемы. Моя личная точка зрения: в словах Буша есть доля правды. Действительно, это устаревший договор, возможно, что его надо как-то менять. В словах России тоже есть доля правды: одностороннее изменение, когда нет никакой договоренности, а просто в одностороннем порядке Соединенные Штаты выходят из всех соглашений и делают, что хотят, это тоже вредно для международной системы поддержания безопасности. То есть, когда все видят, что договор – это не догма, сегодня я играю, а завтра не играю, это соответственно сформирует новые правила игры. Это же все-таки Соединенные Штаты, а не Бангладеш, который вышел из какого-то там договора. Это ведущая держава, которая, в общем-то, по существу меняет ситуацию.
Правда есть на обеих сторонах, я даже думаю, что если выход из ПРО будет сделан согласованно всеми странами, по договоренности, то вообще никакой не будет угрозы для безопасности. Если все делать согласованным путем, то это не будет нарушением взятых ранее обязательств. Тогда я вообще не вижу никакой опасности.
А Россия, на мой взгляд, при прагматической позиции, может, наверное, получить определенную компенсацию. Я имею в виду не денежную, а чисто политическую компенсацию. И вот это, на самом деле, я думаю и есть реальная цель российской политики. Она никогда нигде не сформулирована, и никогда политики не скажут об этом прямо, но у меня такое ощущение, что реальная цель – разыграть эту карту наиболее эффективно.

15 июня 2001

15 июня, 2001 г.