Я думаю, что экономическая активность будет расти

По просьбе редакции OPEC.ru Замминистра экономического развития считает, что в России сложился самый благоприятный предпринимательский климат за последние 5 лет комментирует Олег Вячеславович Вьюгин

Олег Вячеславович, замминистра экономического развития Иван Матеров считает, что в России сейчас сложился самый благоприятный предпринимательский климат за последние пять лет. Он обосновывает это тем, что государство проводит политику, направленную на отход от избыточного вмешательства в экономику, предпринимает усилия по созданию равных условий конкуренции и снижению налогового бремени. Действительно ли предпринимательский климат стал сильно лучше?

Все познается в сравнении. Я думаю, что в определенной степени сейчас ситуация лучше, чем последние 5 лет. Лучше, прежде всего тем, что качественно изменилась степень политической стабильности. А это достаточно важный элемент инвестиционного климата. Когда власть совершает непредсказуемые шаги, когда было непонятно, какая завтра будет война между исполнительной властью и Думой, и что выкинет Совет Федерации послезавтра, бизнесмены себя чувствовали гораздо хуже.
Да, сейчас есть небольшое положительное изменение, в основном связанное с изменением политического климата, здесь я согласен. Но это практически все, потому что все остальные составляющие - улучшение налоговой системы, упрощение всех процедур взаимоотношений между налоговыми органами и плательщиками в рамках строгой законности и разбирательства через суд, это все еще только на словах и не реализовано в действительности. Процесс только начат.
Хотя то, что сам процесс пошел, это тоже создает некоторые положительные эмоции в бизнесе. При разработке части налогового кодекса о налоге на прибыль идет довольно конструктивный диалог между правительством и бизнесом. Это факт. Впервые власть не говорит: а мы вот так вот будем вас «мочить». Нет, говорится следующее - "Давайте договоримся, как мы будем платить. Только после того, как мы договоримся, вы будете платить железно". На мой взгляд, это более разумный подход, он действительно создает положительные эмоции. Конечно, это тоже важно.
Что касается соблюдения законности, контрактного права, эффективной судебной системы, эффективной процедуры банкротства, то тут прогресс есть, но очень маленький.
Пока нет полного доверия к макроэкономической политике. Насколько я понимаю, связано это с тем, что экономика не рестурктурирована. Процесс ее реструктуризации опять же только начался. Поэтому, скажем, до сих пор есть отток капитала. Раньше отток капитала мотивировался во многом политическими причинами. Люди получили собственность, но не были уверены, что эта собственность вообще за ними будет сохранена, поэтому, что называется, делали резервы за рубежом. Теперь же причины другие. Сейчас тоже есть отток капитала и тоже немалый, но причины изменились. Они связаны с тем, что крупнейшие компании, которые получают очень большие доходы, по разным причинам – из-за внутренних диспропорций, ценообразования, колебаний внешнеэкономической конъюнктуры, просто намерены размещать деньги за рубежом, потому что в России не все удается разместить. Риски банковской системы, риски валютные и, видимо, недостаточные возможности для инвестирования - вот причины.

Но при этом чисто внешне какой-нибудь 1995-96 год казался более благоприятным с точки зрения предпринимательской активности. Сейчас такого бурного роста нет. Новые фирмы не растут как грибы.

Сейчас просто совсем другой период - период консолидации, то есть слияний и покупок. Вот что сейчас во главе угла. Сейчас реструктуризация и изменения в промышленности идут по пути слияния и поглощения. Идет процесс достаточно интенсивной смены менеджмента во многих компаниях, уходит старый, неэффективный менеджмент, а новые люди явно намерены попытаться за счет изменения менеджмента и внедрения современного управления повысить привлекательность компаний и возможно их потом продать. Яркий пример - покупка ГАЗа. Все задают вопрос, зачем это делается? На этот вопрос, конечно, руководство не отвечает по понятным причинам, но можно попытаться просчитать, зачем это делается.
Первое - ясное дело, что при существенном улучшении менеджмента на этом заводе, схемы управления, особенно в сбытовой сети, можно, на самом деле, довольно резко повысить эффективность и изменить структуру производства. А это уже приведет к тому, что предприятие, не говоря о том, что оно может стать при определенных условиях на некоторое время прибыльным, оно может стать и более привлекательным, его можно будет проще продать. Продать, например, «Фиату» - это я уже фантазирую - но почему бы и нет? Если будет расчищена структура акционеров, если будет вполне прозрачная структура предприятия, будет эффективный менеджмент, не будет долгов, то почему бы нет? Это обычные приемы рестурктуризации компании, которые используются во всем мире, есть даже специальный бизнес по расчистке компаний и их последующей продаже. То есть, на самом деле, сейчас просто другой период, сейчас период консолидации, слияний, поглощений. Деньги идут на то, чтобы создавать нормальный бизнес. В принципе, это весьма положительное явление.
Но вместе с тем есть серьезная проблема - малый бизнес не растет. Все положительные события происходят на уровне крупного бизнеса. А вот событий на уровне малого бизнеса, действительно, нет. После 1995 года практический рост прекратился. Тут причина тоже совершенно понятна, она очень проста. Попробуйте, сами начните малый бизнес, и быстро поймете, почему его нет. Бюрократия это дело оседлала надежно. Малый бизнес, это один из источников наживы бюрократической системы. Как правильно говорили руководители крупнейших наших фирм (я недавно разговаривал с ними): «На нас не наедешь, на нас где сядешь, там и слезешь, мы большие».
А малый бизнес это та самая дойная корова, которая молчит и дает молоко. Правда, он уходит от налогов заодно. Это понятно - иначе не выживут. Но это, конечно, не та система, нежизнеспособная. Это не та система, которая будет развиваться и прогрессировать.

Сейчас как раз говорится о создании правила одного окна, о сокращении числа видов деятельности, подлежащих лицензированию, о введении уведомительного порядка регистрации предприятий. С Вашей точки зрения, как скоро удастся достичь ощутимых результатов?

На самом деле, экономика живет своей жизнью, а правительство, в какой-то, степени своей. Но если смотреть на эволюцию, то эволюционная дорога вполне понятна. Я думаю, что экономическая активность будет расти в ближайшие годы. И надеюсь, что правительство, на самом деле, будет способствовать этому.
Этот год, вообще, очень интересный. Он будет годом, когда есть возможность проверить реальную способность власти способствовать восстановлению и росту экономики. В прошлом году постепенно формировалась программа президента и правительства, она пока не утверждена, но уже есть мировоззрение. По заявлениям, по словам, которые говорит Путин, видно, что намерения очень хорошие, я думаю - никто со мной спорить не будет.
Задачи понятные - создать третью власть в стране, судебную, чтобы все экономические споры решались только таким образом, ограничить участие государства в экономике, сделать государство арбитром, а не частью экономического производственного процесса, дерегулирование, которое поддерживает президент и так далее. Много реформ начато на бумаге: реструктуризация монополий, изменение земельного законодательства, трудовой кодекс, можно перечислять долго. И везде, на самом деле, идет проработка. То есть, это не просто декларация о том, что надо бы что-то сделать. Идет проработка, конкретные законы уже написаны, и этот год будет интересен тем, чтобы проверить, будет ли это принято, или все уйдет в разговоры, в совещания с лидерами фракций, с госсоветом, с представителями регионов.
Это год, когда должно что-то произойти. Если еще год уйдет на разговоры, то после этого можно будет делать выводы. Лично я считаю, что будет, конечно, кое-что принято, будут положительные события, но пока я не склонен преувеличивать и считать, что все намерения правительства, будут реализованы в течение одного года. Я думаю, что это растянется на 2-3 года, как минимум.

28 марта 2001

28 марта, 2001 г.