Верующие европейцы лучше принимают иммигрантов-христиан

Сначала коротко

Ситуация: Миграционный кризис привёл к усилению среди жителей Евросоюза антииммигрант­ских настроений. Но на отношение к переселенцам способна влиять конфессиональная принадлеж­ность принимающего сообщества и самих мигрантов.

На деле: Католики и протестанты — в отличие от атеистов и людей вне конфессий — чаще отдают предпочтение приезжим с христианским бэкграундом.

Теперь подробнее

Заведующий Лабораторией сравнительных социальных исследований имени Рональда Франклина Инглхарта НИУ ВШЭ Борис Соколов и независимый исследователь Илья Дорханов (Санкт-Петербург) на материалах седьмой волны Евро­пейского социального исследования (European Social Survey — ESS) по 20 странам Евросоюза выяснили, что католики и протестанты, а также люди с высоким уровнем личной религиозности, в сравнении с нерелигиозными респондентами и людьми вне конфессий чаще отдают предпочтение иммигрантам из христианских стран. Однако отношение к иммигрантам с мусульманским бэкграундом не связано ни с конфессией, ни с личной религиозностью опрошенных. Таким образом, в Европе теория религиоз­ного сострадания и теория социальной идентичности подтверждаются лишь частично. Исследование опубликовано в социологическом журнале «Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены».

О чём речь?

Для Европы иммиграция — крайне острый вопрос. Миграционный кризис, рост популярности правых партий и политиков, настроенных против иммигрантов, связь между восприятием иммиграции и отношением европейцев к ЕС заставляют задуматься о причинах негативного отношения местных к приезжим. В целом в исследованиях неприятие иммигрантов обычно объясняется либо социально-экономическими факторами (безработицей, бедностью, ростом социальных расходов и налоговой нагрузки), либо опасениями за национальную идентичность и отторжением людей с установками, отличными от господствующих в принимающем обществе (культурно-символическая сфера).

Представление об иммигрантах как источ­нике опасности обычно основано на воспринимаемой угрозе (perceived threat), а не на реальной. При этом различные группы приезжих связываются с разными типами угроз. Иммигрантов из других стран Европы рассматривают прежде всего в терминах экономических угроз: конкуренции на рынке труда, роста расходов на «социалку». А выходцы из исламских стран ассоциируются с символической угрозой — «размыванием» национальной идентичности и традиционных европейских ценностей

Множество исследований говорят о том, что анти­иммигрантские настроения в странах Запада больше объясняются культурно­-символическими факторами. Так, в одной из работ убедительно показано, что в ряде европейских государств низкий уровень социального доверия и опасения за национальную идентичность теснее связаны с антииммигрантскими настроениями, чем материальное положение респондента и его оценка экономической ситуации в стране.

Религиозная проблематика в связи с иммиграцией чаще обсуждается в контексте исламской религиозности переселенцев и «столкновения цивилизаций». Лишь немногие исследования посвящены тому, как религиозность местных сообществ влияет на их отношение к иммигрантам.

Вопреки популярному представлению о светском характере современных европейских обществ, христианство по-­прежнему сохраняет важное место в жизни Европы. Часть государств региона признают те или иные христианские конфессии государственными, предоставляют им бюджетное финансирование, объявляет христианские праздники выходными днями, однако отвергают аналогичные притязания со стороны религий имми­грантов.

 

Исследования также ука­зывают на связь между религиозностью европейцев и их мнениями по проблемам иммиграции, такими, как поддержка крайне правых партий и отношение к Евросоюзу. Известно также, что в некоторых европейских обществах существует феномен «этнической религии». Она понимается как этнокультурный маркер, позволяющий отделять «своих» от «чужих». Все эти факторы говорят о важности изуче­ния связи между религиозностью европейцев и их отношением к приезжим.

В исследованиях по европейским странам утверждается положительная связь между принадлежностью к доминирующей в обществе религии и антииммигрантскими взглядами. Иногда речь идёт о христианской самоидентификации в целом, иногда — о принадлежности к отдельным конфессиям, например, католицизму.

В одной из работ выяснилось, что принадлежность к доминирующей конфессии положительно связана с восприятием иммигрантов как культурной угрозы лишь в тех странах Европы, где значительная их часть — мусульмане, а доминирующая конфессия воспринимается как культурный маркер. Исследования также показали, что живущие в Европе представители нехристианских религий менее склонны к предрассудкам против этнических мень­шинств, чем христиане и нерелигиозные люди.

 

Данные предыдущих исследований эффектов индивидуальной религиозности неоднозначны. На материале 24 европейских стран выяснилось, что более религиозные люди склонны лучше относиться к иммигрантам. Однако в некоторых обществах все наоборот. Так, в Бельгии ношение хиджаба в общественных местах хуже всего воспринимают ультраконсерватив­ные верующие­ христиане, а также люди, негативно относящиеся к любым религиям. Тем самым, нетерпимость к иммигрантам связана, скорее, с непримиримостью в вопросах религии, чем собственно с религиозно­стью.

В целом по результатам предшествующих работ известно, что связь между различными измерениями религиозности — конфессиональной принадлежностью и индивидуальной религиозностью — и антииммигрантскими взглядами проявляется по-­разному в различных социальных контекстах.

Илья Дорханов и Борис Соколов изучили, насколько антииммигрантские позиции в Европе обусловлены как конфессиональной принадлежностью, так и уровнем индивидуальной религиозности респондентов. При этом, в отличие от ряда других работ, учитывалась и конфессиональная идентичность самих иммигрантов.

Как изучали?

Предположение о том, что конфессиональная идентичность и уровень индивидуальной религиозности европейцев могут влиять на их отношение к иммигрантам, может опираться на две теории — социальной идентичности и религиозного сострадания.

Теория социальной идентичности утверждает, что люди склонны видеть в «своей» группе источ­ник позитивной самоидентификации и потому воспринимают «инаковость» (для Европы — принадлежность к мусульманскому сообществу) как сим­волическую угрозу. Религиозная идентичность особенно важна, поскольку задаёт в обществе ценностные ориентиры. У неё «сплачивающий и принуждающий» характер. Она воспринимается ещё и как приверженность «высшей истине», что так или иначе укрепляет у её носителей чувство превосходства над другими группами.

Вероятно, именно консолидирующая и разграничивающая роль религии приводит к тому, что религиозная идентичность играет огромную роль в конструировании границ национального сообщества. Следствием этого может быть рост неприятия иммигрантов с дру­гим вероисповеданием, а также более толерантное отношение к иммигрантам­-христианам — как к «близкой» группе.

 

Люди вне конфессии, напротив, будут менее склонны к исламофобии, поскольку позитивная самоидентификация через религию и ощущение символической угрозы свойственны им меньше. Вероятно, для таких людей христианский бэкграунд приезжих менее значим.

Отсюда Дорханов и Соколов сформулировали такие гипотезы:

 Христиане (католики и протестанты) хуже относятся к имми­грантам-­ мусульманам, чем люди, не принадлежащие к какой-­либо конфессии.

 Христианский бэкграунд у приезжих важнее для католиков и протестантов, чем для людей вне конфессии.

Согласно теории религиозного сострадания, важными ценностями во многих религиозных учениях являются сочувствие и забота о тех, кто переживает лишения. То есть более верующие люди должны с б о льшим состраданием относиться к иммигрантам. Впрочем, на практике рели­гиозное сострадание может взаимодействовать с соображениями социальной идентичности и потому должно касаться в первую очередь единоверцев, принадлежащих к «своей» этнической группе, во вторую — единоверцев из других групп. Отсюда исследователи предположили, что индивидуальная религиозность положительно связана с важ­ностью наличия у иммигрантов христианского бэкграунда.

Однако нужно учесть, что низкий уровень сочувствия иноверцам по сравнению с единовер­цами не означает его полного отсутствия и, тем более, отрицательной связи между уровнем религиозности человека и отношением к представителям иных религий. С другой стороны, личная религиозность во многом действительно инди­видуальна. Так что можно выдвинуть две конкурирующие гипотезы о связи между личной религиозностью и восприятием мигрантов­-мусульман: первая вдохновлена теорией религиозного сострадания, вто­рая — теорией социальной идентичности:

 Индивидуальная религиозность положительно связана с отношением к мусульманской иммиграции.

 Индивидуальная религиозность отрицательно связана с отношением к мусульманской иммиграции.

В работе учёные использовали материа­лы седьмой волны Европейского социального исследования (ESS). Полевые работы проводились в 2014–2015 годах — в разгар миграционного кризиса в Ев­росоюзе. Выборка — 29,9 тысяч респондентов из 20 стран (Австрия, Бельгия, Великобритания, Венгрия, Германия, Дания, Ирландия, Испания, Литва, Нидерланды, Норвегия, Польша, Португалия, Словения, Финляндия, Франция, Чехия, Швейцария, Швеция и Эстония).

Для статистического анализа использовалось многоуровневое регрессионное моделирование. Отношение к иммигрантам­-мусульманам и отношение к выходцам из христианских стран рассматривались как отдельные зависимые переменные.

Респондентам задавали вопросы:

 В какой степени, на их взгляд, страна должна позволить мусульманам из других стран приезжать и жить здесь (далее используется обозначение из ESS — almuslv),

 Насколько важно, чтобы иммигранты выросли в христианской среде (qfimchr).

Первый вопрос проверяет связь между христианской религиозностью и исламофобией среди европейцев. Второй измеряет важность принадлежности иммигрантов к христианству.

Переменную almuslv перекодировали в бинарную: значению 0 — «да» — соответствовали ответы «позволить многим» и «позволить некоторому количеству», а значению 1 — «нет» — «позволить немногим» или «не позволять никому». Переменная qfimchr измеряется по 10-­балльной шкале, где 1 — «совершенно не важно», а 10 — «крайне важно». Далее для анализа зависимой переменной almuslv использовались многоуровневая логисти­ческая регрессия, а для зависимой переменной qfimchr многоуровневая линейная регрессия.

Объясняющими переменными стали конфессиональная принадлеж­ность и индивидуальная религиозность (по субъективной оценке). В качестве контрольных переменных использовались возраст, число лет, потраченных на образование, гендер и наличие постоянной работы. Также учитывался ряд социально-экономических параметров (реальный ВВП на душу населения, индекс человеческого капитала и пр.).

Что получили?

Прежде всего, была выявлена разница в готовности принимать мусульман между людьми вне конфес­сии, протестантами и католиками. Различия между первыми двумя категориями являются лишь маргинально ста­тистически значимыми. Зато различия между людьми вне конфессий и католиками более заметны: вторые менее толерантны.

В то же время вероятность ответить «нет» на вопрос про мигрантов­-мусульман для соответствующих категорий переменной «конфессия» почти не отличаются: 0,56, 0,57 и 0,59. Таким образом, заметной связи между конфессиональной принадлежностью и отношением к приезжим­-мусульманам не обнаружено. А значит, выведенная из теории социальной идентичности гипотеза, что католики и протестанты хуже относятся к имми­грантам-­мусульманам, чем люди вне конфессий, в целом не согласуется с данными.

Ещё один результат исследования: по сравнению с респондентами вне конфессий и протестанты, и ка­толики значимо выше оценивают важность христианского бэкграунда иммигран­тов — на 0,41 и 0,43 стандартных отклонений соответственно. То, что между протестантами и католиками в этом отношении почти нет никаких различий, позволяет предпо­ложить универсальную значимость связи иммигрантов с христианством для представителей разных христианских конфессий. Одновременно подтвердилась гипотеза, что наличие у иммигрантов христианского бэкграунда важнее для католиков и протестантов, чем для людей вне конфессии.

 

Анализ показал положительную связь важности христианского бэкграунда приезжих с индивидуальной религиозностью респондентов. Для минималь­ного (нулевого) уровня религиозности предсказанное значение важности хри­стианского бэкграунда иммигрантов равно −0,47, для макси­мального оно составляет 0,72 (по шкале со средним ноль и стандартным отклонением единица). Таким образом, гипотеза о том, что личная религиозность положительно связана с важ­ностью наличия у иммигрантов христианского бэкграунда (а она согласуется с обеими теоретическими рамками сразу) также правдоподобна.

При этом индивидуальная религиозность не связана с отно­шением к мигрантам­-мусульманам. Это противоречит и теории религиоз­ного сострадания, и теории социальной идентичности.

В целом верующие европей­цы предпочитают иммигрантов из религиозно близких групп, что соотносится с теорией социальной идентичности. Однако это ничего не говорит о степени сочувствия к иностранцам­-иноверцам. Возможно, учёт фактора этничности иммигрантов в дальнейших исследованиях позволит лучше понять, как выстраиваются иерархии религиозного сострадания в европейском контексте.

Для чего это нужно?

Пока что обе теоретические рамки позволяют объяснить лишь механизмы формирования установок европейцев по отношению к иммигрантам­-христианам, но не к иммигрантам­-мусульманам. Последнее может говорить о том, что религиозная инаковость не является существенным фактором европейской мигрантофобии в её антимусульманской версии.

Так или иначе, религия приезжих определённо имеет значение для европейцев — как минимум, в плане важности религиозной схожести иммигрантов с местными. В этом смысле теория социальной идентичности лучше согласуется с полученными данными, чем теория религиозного сострадания.

Полученные в исследовании результаты могут сыграть роль в ослаблении социальной напряженности, вызванной миграцией, а также помочь в  разработке интеграционных механизмов. В дальнейших исследованиях можно было бы рассмотреть религиозные переменные странового уровня — например, исторически преобладающую в стране конфессию и средний уровень религиоз­ности населения. Возможно, «религиозный климат» в стране оказывает большее влияние на отношение её жителей к приезжим, чем религиозные убеждения конкретных людей.
IQ
 

Авторы исследования:

Илья Дорханов, независимый исследователь, выпускник магистерской программы «Современный социальный анализ» НИУ ВШЭ в Санкт-Петербурге

Борис Соколов, заведующий Лабораторией сравнительных социальных исследований имени Рональда Франклина Инглхарта НИУ ВШЭ

Автор текста: Соболевская Ольга Вадимовна, 6 апреля, 2022 г.