Будущее под санкциями

Ситуация на рынке труда, а также социальные процессы в России в грядущие десять лет могут развиваться по разным сценариям — в зависимости от ужесточения или ослабления санкций и тенденций в мировой экономике. Учёные из Института социальной политики НИУ ВШЭ собрали экспертные оценки того, как может в ближайшие годы измениться российский рынок труда, что произойдёт с доходами и зарплатами, какие социальные группы окажутся наиболее уязвимыми, а какие, напротив, смогут сохранять стабильность и, возможно, улучшат своё социально-экономическое положение. Авторы отмечают, что при любом раскладе может пострадать средний класс и вырасти неравенство.

Сценарии макроэкономического развития российской экономики разработаны в рамках Стратегического проекта «Национальный центр научно-технического и социально-экономического прогнозирования».

Неопределённость задаёт палитру сценариев

Вопреки множеству пессимистичных прогнозов, на-гора выдаваемых в прошлом году западными и эмигрировавшими российскими экономистами, отечественная экономика до сих пор по ряду показателей выдерживает санкционное давление, а население пока не ощутило на себе его действие в полной мере. «Поскольку уровень общей безработицы продолжает оставаться низким, скорее всего, рынок труда продолжит подстраиваться за счёт изменения заработной платы и отработанного времени», — отмечают учёные. Но это может иметь значение для доходов населения и рисков бедности.

Будущее как отечественной, так и мировой экономики при этом вызывает много вопросов. «Международные организации на протяжении года пересматривают прогнозы развития мировой экономики в сторону ухудшения: по оценкам МВФ, в предстоящие годы мир ждет рецессия, сопоставимая по масштабам с последствиями нефтяного кризиса 1973 года», — отмечают в своем докладе авторы нового исследования Оксана Синявская, Алина Пишняк, Светлана Бирюкова, Светлана Мареева, Наталья Халина, Елена Назарбаева и Дарья Карева.

Грозит ли россиянам рост безработицы? Что будет с доходами и зарплатами? Кому проще сохранить стабильность в условиях санкций, а кто рискует столкнуться с большей уязвимостью? И что ждёт средний класс? Все эти и другие темы стали предметом опроса экспертов, проведённого Институтом социальной политики НИУ ВШЭ в 2022 году.

В опросе приняли участие 25 экспертов, представляющих академическое и экспертное сообщество, бизнес и общественные организации, преимущественно из Москвы, но также из некоторых регионов РФ. Среди участников опроса — 11 представителей организаций, отличных от НИУ ВШЭ. Опрос проводился преимущественно (а по отдельным сюжетам — исключительно) онлайн, по методологии форсайт (система методов экспертной оценки стратегических направлений социально-экономического и инновационного развития).

Авторы отмечают, что опрос проводился в конце лета 2022 года, и в оценках экспертов, соответственно, не учтено влияние объявленной 21 сентября 2022 года частичной мобилизации.

В ходе опроса экспертам предлагалось оценить различные траектории развития рынка труда, динамику доходов населения и их дифференциации, перспективы бедности, неравенства, размеры и состав средних классов, а также ключевые социально-экономические риски при четырёх макроэкономических сценариях. Каждый из этих сценариев был задан различными гипотезами о динамике санкционного давления (его усиление или ослабление), с одной стороны, и мировой экономики (рост или стагнация/спад) — с другой.

Сценарии макроэкономического развития российской экономики, в рамках которых оценивалось возможное развитие социальных процессов, были разработаны исследователями из других подразделений НИУ ВШЭ в рамках Стратегического проекта «Национальный центр научно-технического и социально-экономического прогнозирования».

Как итог, авторы исследования представили перспективы развития рынка труда и социальных процессов в России в рамках всех четырёх возможных макроэкономических сценариев — от оптимистичного до самого пессимистичного. Каждый из них позволяет увидеть, как текущие события могут отразиться на разных группах россиян в краткосрочной и долгосрочной перспективах.

Сценарий 1: «Новая вовлечённость»

Реализация этого сценария возможна в ситуации одновременного ослабления санкций и роста мировой экономики. При таком сочетании Россия может вписаться в мировую экономику на новых условиях.

Можно надеяться, что многие отрасли, обеспечивающие базовые потребности экономики и населения, в рамках первого сценария будут переживать умеренный рост доли занятых по мере преодоления шоковых воздействий 2022 года. К числу таких отраслей относится строительство, промышленность, сельское хозяйство, туризм. Относительно благополучной, как отмечают авторы, может быть динамика занятости на транспорте, в логистике и торговле. «В науке и научных разработках не ожидается существенных изменений в доле занятых за счёт возможного увеличения государственного финансирования этой сферы, в то время как в секторе финансов и страхования занятость, скорее всего, умеренно сократится», — говорится в докладе, посвященном итогам опроса.

Спрос на новые возможности развития, в том числе за счёт создания национальных производств, может стать стимулом предпринимательской инициативы. В связи с этим, по мнению учёных, в рамках данного сценария до 2025 года будут формироваться предпосылки для небольшого роста численности зарегистрированных индивидуальных предпринимателей и самозанятых — с дальнейшим замедлением этого процесса к 2030 году. При этом авторы дают позитивные прогнозы в отношении перспектив платформенной занятости в рамках всех сценариев. Но в ситуации сценария «Новая вовлечённость» можно точно рассчитывать на рост этого вида занятости, и даже — значительный.

Кроме того, «Новая вовлечённость» предполагает дефицит высококвалифицированных кадров, который, по мнению экспертов, будет во многом связан с вызовами развития новых производств, в том числе в новых для России областях. А максимальные риски безработицы формируются для пенсионеров и предпенсионеров, у которых может не хватать современных компетенций. В группах риска также жители моногородов и традиционно — женщины с маленькими детьми.

Реальные доходы населения в рамках первого сценария к 2030 году будут примерно на 2% превышать уровень 2021 года. Прогноз динамики реальной заработной платы ещё более позитивен — положительный прирост в 2% ожидается уже к 2025 году и на 5% — к 2030-му. Риски длительного падения трудовых доходов при этом ниже среднего.

Ожидаемый уровень бедности при позитивном сценарии в 2026-2030 годах может составить 9,8% (в 2022 году, по данным Росстата 11,8%) — то есть по этому показателю прогнозируется положительная динамика. А вот средний класс даже в случае реализации первого сценария может сократить свою численность к 2030-му году. Вариации в размерах среднего класса могут достигать 14-16 процентных пунктов — от 14% до 30-31%. Сейчас в России, по разным оценкам, доля среднего класса варьируется от 50% до 20%, отмечают учёные.

Ожидаются и изменения профессионального состава среднего класса: в нём заметно увеличится группа IT-специалистов, а также работников силовых структур. «Скорее всего, ряды среднего класса — хотя и в меньшей степени — пополнят врачи, учителя и предприниматели», — пишут авторы.

При этом силовики и айтишники могут рассчитывать на зарплату значительно выше средней. Заработная плата у педагогов, по мнению экспертов, будет лишь немного превосходить среднюю, а у врачей — и вовсе не дойдёт до среднероссийского уровня.

«Таким образом, даже при наиболее благоприятном развитии событий можно ожидать ухудшение положения среднего класса и социально-психологического благополучия населения», — комментируют авторы.

Сценарий 2: «Не у дел»

Данный сценарий предполагает рост мировой экономики с одновременным усилением санкций в отношении России, которые приведут к её большей изоляции. В рамках этого сценария велики риски упрощения структуры экономики, снижения производительности труда, сокращения числа рабочих мест.

Наибольший рост уровня безработицы при таком сценарии ожидается в 2023-2025 году с последующим снижением показателя к 2030 году. Однако даже к концу рассматриваемого периода он будет превышать докризисный уровень (6% к 2025 году, 5,4% к 2030 году). «Вероятность реализации рисков изменения состава безработных и формирования очагов длительной безработицы в данном сценарии находится на среднем уровне», — считают авторы. При этом новой группой с относительно высокими рисками безработицы может стать молодёжь.

Реальные денежные доходы и реальная заработная плата в перспективе до 2025 года могут снизиться примерно на 7% к уровню 2021 года. «При этом к 2030 году эти показатели стабилизируются и будут сохраняться на уровне 2023-2025 годов», — говорится в докладе.

Достижение максимума уровня бедности при сценарии «Не у дел» можно ожидать с 2023 по 2025 год (усредненная оценка — 14%). После этого ситуация должна медленно улучшаться. Однако даже к 2030 году показатели вероятнее всего не вернутся к докризисному периоду. «В отношении рисков бедности для отдельных категорий граждан ожидаются те же тенденции, что и в рамках сценария «Новая вовлечённость»: более высокие риски бедности будут отличать тех, кто занят не в бюджетной сфере, работников малого и среднего бизнеса, сельских жителей и семьи с детьми», — комментируют учёные.

Средний класс в сценарии «Не у дел» переживает более существенное сокращение, чем в рамках «Новой вовлеченности». Прогнозы здесь не радостные — ни в перспективе 2023-2025 годов, ни в 2030 году возврата к прежним масштабам не прогнозируется. Профессиональный портрет среднего класса при этом изменится за счёт существенного приращения доли работников силовых структур и некоторого увеличения сегмента IT-специалистов и предпринимателей.

Ну а список ключевых социальных рисков, как отмечают авторы, дополняется новыми, связанными с неравенствами. Здесь как рост регионального неравенства, так и подъём ощущения несправедливости неравенства в обществе.

Сценарий 3: «Склад на пожаре»

Третий сценарий реализуется в ситуации ослабления санкций на фоне стагнации или спада в мировой экономике. Риски упрощения структуры экономики и снижения производительности труда в такой ситуации ниже, чем в сценарии «Не у дел», а риски сокращения рабочих мест и упрощения структуры труда остаются практически неизменными.

Ожидается снижение занятости в сферах общественного питания, гостиниц и туризма, а также — несмотря на ослабление санкций — финансов и страхования. «Потенциал к росту — прежде всего умеренному — сохраняется в сфере информационных технологий, транспорта и логистики», — говорится в докладе. Платформенной занятости авторы прочат устойчивый рост на протяжении всего времени — до 2030 года.

Есть средние риски формирования очагов длительной безработицы. Прогнозируемый уровень безработицы в этом сценарии — 5,8% к 2025 году, и 5,7% — к 2030 году. Молодёжь в условиях ослабления санкционного давления уходит из групп риска.

Прогноз реальных денежных доходов во втором и третьем сценариях почти совпадает. Динамика реальной заработной платы следует похожей траектории: сокращается в 2022-2025 годах и немного растёт к 2030 году. Возможные показатели уровня бедности и сокращения численности среднего класса также схожи со вторым сценарием. При этом прогнозируется уменьшение доли предпринимателей, учителей и врачей. Также существует немалый риск того, что заработная плата учителей окажется ниже средней по экономике.

В качестве дополнительного риска в сценарии «Не у дел» добавляется рост хронической бедности. Иными словами, доли тех, кто находится в бедности длительное время.

Сценарий 4: «Турбулентное потерянное десятилетие»

Это наиболее пессимистичный сценарий, который предполагает усиление санкционного давления в сочетании с глобальным кризисом и стагнацией мировой экономики. В этом случае риск упрощения структуры экономики оценивается как наиболее высокий.

Сокращение занятости охватит более широкий круг отраслей экономики. Серьёзно могут пострадать промышленность, финансы и страхование, умеренно или незначительно — общественное питание, гостиничный сектор, туризм, торговля. Умеренный рост при этом, как говорится в докладе, может наблюдаться только в секторе сельского хозяйства и информационных технологий.

Перспективы развития предпринимательства и самозанятости оказываются неопределёнными. С одной стороны, снижение конкуренции и дефицит отдельных товаров и услуг на внутреннем рынке может стимулировать эти формы активности, с другой — общая стагнация экономики и размывание профессионально-квалификационного состава трудовых ресурсов может их ограничивать. Формат платформенной занятости при этом сохраняет неплохие перспективы — как источник гибкой занятости и дополнительных трудовых доходов.

В рамках четвёртого сценария очень вероятно возникновение дефицита высококвалифицированных кадров в экономике, в том числе за счёт их более интенсивной потери. Ужесточение санкционного режима в сочетании с неблагополучной экономической динамикой внутри страны, по мнению экспертов, станет фактором, выталкивающим российских специалистов на международный рынок, даже если другие экономики будут находиться в стагнации.

Уровень безработицы к 2030 году может составить 6,8%, риски безработицы при самом пессимистичном сценарии могут проявиться в отношении широкого набора групп населения. При этом, по мнению экспертов, может произойти существенный рост неформальной занятости и распространённости «серых» зарплат.

Что касается реальных доходов населения и реальной заработной платы, то снижение здесь, в отличие от предыдущих сценариев, может происходить вплоть до 2030 года. Как отмечают авторы, вероятность роста задолженности по заработной плате остается ниже среднего, но выше, чем во всех альтернативных сценариях.

Усредненная оценка уровня бедности на период 2026-2030 года составляет 18,7%. Наибольший риск бедности грозит безработным и занятым неформально, а вот работники бюджетной сферы, как и в предыдущих сценариях, имеют наименьшие риски пополнить эту группу.

«Четвёртый сценарий, по сравнению с остальными, чреват самыми негативными последствиями для среднего класса в виде существенного сокращения его представительства в составе российского населения», — говорится в докладе. В рамках такого сценария предполагается, что в 2030 году средним классом в России будут только 10-15% населения, что, как отмечают авторы, отбрасывает страну к ситуации 1990-х.

Сценарий «Турбулентное потерянное десятилетие» предполагает значительное увеличение силовиков в структуре среднего класса, в то время как перспектива расширения сегмента работников IT-индустрии уже почти не просматривается. Заработные платы врачей и учителей могут оказаться ниже среднего показателя.

К дополнительным рискам здесь добавляется возможность появления группы новых бедных. Это категории людей, которые раньше не характеризовались рисками бедности, но в новых условиях могут таковыми стать.

Медленное ухудшение, медленное восстановление

Учёные приходят к выводу, что основными пострадавшими, принимающими на себя главный экономический удар, вызванный санкционным давлением, станут представители среднедоходных слоёв населения. В число ключевых рисков не попадает ухудшение положения малоимущего населения — уровня доходов, качества и уровня его жизни.

Для всех сценариев, так или иначе, актуальна проблема неравенства. «С одной стороны, будет происходить усиление концентрации богатства и дальнейший отрыв “верхушки”, а с другой — сжатие неравенства снизу за счёт сближения положения средних (или бывших средних) слоёв с малоимущими при определённой стабильности глубины бедности», — комментируют авторы. Эти процессы в неравенстве доходов и неравенстве в уровне и качестве жизни во всех четырёх сценариях, по мнению экспертов, могут генерировать усиление социальной напряженности.

Есть также момент, отличающий процессы на рынке труда и в социальной сфере на фоне текущих событий от кризисов последних десятилетий, — медленное ухудшение показателей занятости и доходов. Но, как отмечают исследователи, с высокой вероятностью и восстановление, даже в самых благоприятных из рассмотренных сценариев, займет более длительный период времени.
IQ
 

Авторы исследования:

Оксана Синявская, доцент, заместитель директора Института социальной политики НИУ ВШЭ

Алина Пишняк, заведующая Центром анализа доходов и уровня жизни Института социальной политики НИУ ВШЭ

Светлана Бирюкова, ведущий научный сотрудник Института социальной политики НИУ ВШЭ

Светлана Мареева, доцент, заведующая Центром стратификационных исследований Института социальной политики НИУ ВШЭ

Наталья Халина, научный сотрудник Института социальной политики НИУ ВШЭ

Елена Назарбаева, научный сотрудник Института социальной политики НИУ ВШЭ

Дарья Карева, младший научный сотрудник Института социальной политики НИУ ВШЭ

Автор текста: Селина Марина Владимировна, 21 марта, 2023 г.