Серьезная трансформация экономики и политики в посткоммунистических странах сопровождалась явным ухудшением здоровья населения. Однако негативные последствия реформ не везде одинаковы. «В 1990-е годы Россия столкнулась с беспрецедентным падением средней продолжительности жизни, особенно у мужчин, вернувшись по этому параметру на максимальный уровень 80-х годов только в 2013. В то время как большинство восточноевропейских стран после проведения реформ довольно быстро достигли стабильного роста средней продолжительности жизни», – отметили Владимир Козлов и Дина Балалаева.
Такие расхождения, несмотря на существующие эмпирические данные, пока остаются не до конца объясненными наукой. В большинстве исследовательских трудов содержатся ссылки на особенности экономических реформ, работу системы здравоохранения, разницу в когортной смертности и потреблении алкоголя. Однако очевидных ответов по поводу того, почему население посткоммунистических стран отличается по показателям здоровья, нет.
В ходе своего исследования Козлов и Балалаева доказали, что позитивный эффект на здоровье оказывает одновременное развитие институтов политической и экономической конкуренции. Речь идет о сочетании демократии и свободного рынка в их цивилизованном понимании – без узурпации власти, развития бандитского капитализма и олигархизации.
Для проверки своих гипотез авторы использовали регрессионный анализ с охватом 29 стран. Границы исследуемого временного периода – с 1989 по 2011 годы. В числе зависимых переменных фигурировали средняя продолжительность жизни и уровень смертности по специфическим причинам. В качестве контрольных переменных авторы использовали показатели социально-экономического развития страны, потребление алкоголя, военные конфликты.
Одна из отличительных черт посткоммунистической трансформации – одновременность широкого ряда экономических и политических реформ, что неоднократно отмечалось в научной литературе. «В большинстве других случаев радикальных изменений фокус смещен либо на политическую систему, когда экономика остается в своей основе прежней, либо меняется экономическая система, но политический режим сохраняется (как правило, в недемократических государствах», – отметили авторы.
Все посткоммунистические страны пережили одновременно и падение политической системы, и экономические шоки, за которыми последовали неизбежные реформы как в политической, так и в экономической сферах. Однако результаты в разных странах оказались разными.
Согласно докладу Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР), к 1995 году наиболее успешные страны, к примеру, Венгрия приняли и усовершенствовали законы о конкуренции, нейтрализовав основные картели. В других странах, например, в Грузии, реформаторы в это время только начали заниматься всерьез законодательством о конкуренции. «Чешская Республика, Венгрия и Словения стали полноценными демократиями уже к 1993 году. Россия и Грузия в начале 90-х находились в промежуточном положении», – отметили Козлов и Балалаева. Другие страны – Беларусь и большинство государств Центральной Азии – сохранили статус-кво, уверенно развернувшись в сторону авторитаризма.
В результате по характеру осуществления демократических и экономических реформ образовалось две группы стран.
С одной стороны, это центрально- и восточноевропейские, которые успешно провели и экономические, и политические реформы – Словения, Словакия, Польша, Литва, Латвия, Эстония, Венгрия и Чехия.
С другой стороны, евразийские, где запаздывало или реформирование экономики, или (в большинстве случаев) политической сферы – Россия, Казахстан, Беларусь, Азербайджан, Армения, Кыргызстан.
Узбекистан и Туркменистан практически не провели никаких реформ.
Эмпирические данные демонстрируют, что если развитие экономических и политических институтов в стране происходило неравномерно и не одновременно, то потенциальные положительные эффекты этого развития снижались. В числе таких значимых эффектов – показатели здоровья населения. Так в странах Центральной и Восточной Европы средняя продолжительность жизни мужчин к 2011 году выросла до 71,9 лет (+ 5 лет с 1989 года), женщин – до 80,3 лет (+ 4,9 лет). Евразийская группа государств показывает менее оптимистичные результаты. Средняя продолжительность жизни мужчин – 65,1 лет (-0,2 лет с 1989 года), женщин – 74 года (+0,7 лет).
Результаты исследования доказывают, что факторы экономической и политической либерализации оказывают значимое влияние на продолжительность жизни только тогда, когда действуют совместно.
В то же время нездоровая конкуренция, которая является результатом разнонаправленного развития экономических и политических институтов, влияет на показатели здоровья через разные каналы. Это, например, как указывают авторы, коррупция в секторе здравоохранения. Здесь речь может идти о купленных медицинских дипломах или приобретении медицинского оборудования путем нечестных тендеров. Сюда же относится некомпетентность управленцев в области политики здравоохранения, неспособность развивать медицинские инновации. Среди причин плохих показателей здоровья населения, не относящихся непосредственно к медицине и здравоохранению, – увеличивающийся стресс на рабочих местах, снижение уровня материального благополучия, растущая безработица и социальное неравенство.
Результаты проведенного исследования вносят вклад в научную литературу о специфике так называемых гибридных политических режимов (электоральный авторитаризм). Многие постсоветские страны, как рассказали авторы исследования, отличаются гибридностью своих режимов. В Центральной Европе это Албания, Болгария, Македония, Румыния, Сербия, Словакия. Среди государств бывшего СССР – Армения, Беларусь, Грузия, Молдова, Россия, Украина.
Результаты исследования подтверждают гипотезу о том, что государства с гибридными режимами часто испытывают проблемы в достижении прогресса в показателях здоровья населения.
См. также:
Деньги за лечение врачи считают нормой