Дисбаланс между ответственностью и контролем тормозит экономику

Политическая система современной России приобретает все больше сходства с китайской, при этом экономика КНР показывает устойчивый рост, а российская пребывает в стагнации. Профессор кафедры теории и практики государственного управления НИУ ВШЭ Андрей Яковлев полагает, что китайцы смогли эффективно использовать приемы управления, заимствованные в СССР. Его доклад «Стимулы в системе государственного управления и экономический рост» был представлен на конференции АНЦЭА «Вызовы для экономической политики в новых условиях»

Россия и Китай – две крупнейшие переходные экономики, которые изначально осуществляли разные схемы реформ. Однако, как замечает Андрей Яковлев, в последние десять лет (примерно с середины 2000-х) модели организации и управления обществом в двух странах существенно сблизились. И там, и там сформировался государственный капитализм с ограничением политической конкуренции, коррупцией, слабыми судами и т.д. Парадокс, по словам ученого, заключается в том, что, несмотря на сближение общественно-политических моделей, экономические показатели России и КНР отличны. Китайская экономика, невзирая на кризис 2008-2009 года, сохраняет высокие темпы роста, а в российской, несмотря на попытки властей стимулировать инновации, бороться с коррупцией и прочим негативом, наблюдаются «тенденции к стагнации».

Хочешь роста, готовься к войне

Андрей Яковлев привел несколько распространенных версий, почему Китай может поддерживать экономический рост, а Россия – нет. Первая версия делает упор на различия в региональной политике государств – политическая децентрализация, которая была в России в 90-е годы, против фискального федерализма при сохранении политической централизации в КНР. Такая система, по словам профессора Яковлева, создает на уровне регионов стимулы для конкуренции за привлечение капитала, инвестиции «даже в отсутствие формальных прав собственности, независимых судов, и всего того, что считается необходимым для нормального экономического развития».

Такой взгляд был справедлив для 1990-х, отметил эксперт. Но в 2000-е политический контроль над регионами в РФ был восстановлен (включая переход к назначению губернаторов и повышение роли государства в экономике). В Китае же после налоговой реформы 2004 года произошло серьезное перераспределение доходов в пользу центрального правительства, что еще больше сблизило региональные политики двух стран. Значит, первая версия, вряд ли объясняет разницу в экономических достижениях РФ и КНР.

Второе популярное объяснение сводится к различиям в моделях плановых экономик СССР и КНР. Советская строилась по схеме «единой фабрики», а китайская – по принципу десяти «опорных баз», разбросанных по разным частям страны и способных действовать независимо друг от друга. Это делалось на случай частичной оккупации страны внешним агрессором. Пекин всерьез готовился к вторжению со стороны США или СССР и выстраивал хозяйство страны с учетом опыта партизанской войны против Японии. «В итоге, это привело к созданию более конкурентной структуры экономики и промышленности, что сыграло важную роль, когда началась экономическая реформа», – поясняет идею Андрей Яковлев. Критики этой версии обращают внимание на тот факт, что, по крайней мере, до 1960 годов советская плановая экономика показывала более высокие темпы роста и была способна производить инновации.

Ученый обращает внимание еще на одну особенность советской плановой экономики. Директивная система управления позволяла быстро концентрировать ресурсы на ключевых направлениях, но несла в себе неустранимое противоречие: невозможно предусмотреть и запланировать все. В итоге, нестыковки между планом и реальностью урегулировались на микроуровне путем неформальных отношений агентов. Система неформальных институтов – блат, «толкачи», в свою очередь, вела к системной коррупции.

«Два ключа» Пекина и Москвы

Гораздо более важными отличиями китайской экономической системы, по словам Яковлева, ее ориентированность на экономический рост, «который является индикатором при оценке работы чиновников». Есть рост – есть продвижение по карьерной лестнице. Нет результатов – чиновник будет понижен или снят с должности. Такая система мотивации эффективно дополняется введенной Дэн Сяопином системой «смены поколений» – то есть регулярным обновлением кадров.

Помимо этого, КНР смог эффективно реализовать импортированную из СССР «система двух ключей», – так ее называет автор. Суть ее заключается в том, что на каждом уровне есть администратор, отвечающий за экономические показатели (губернатор, мэр) и чиновник, представляющий контрольную вертикаль, в данном случае коммунистическую партию КНР. Партийный функционер не только обладает большими контрольными полномочиями, но вместе с администратором отвечает за достигнутый результат. Если он хорош, администратор и контролер продвигаются по карьерной лестнице, если нет, оба рискуют потерять свое кресло. Это побуждает местных чиновников эффективнее работать достижение результата.

До начала 1980-х годов такая система работала и в СССР. С тем важным отличием, что советская экономика была замкнута и ориентирована на выполнение плана как такового, а китайская, как уже отмечалось, «привязана» к оценке результатов (например, показателей экономического роста, объема экспорта).

В современной России, по словам Андрея Яковлева, тоже есть своя «вертикаль контроля», но это не партия, а администрация президента и находящиеся «под президентом» силовые структуры. «В последние три-четыре года борьба с коррупцией привела к тому, что представители нашей контрольной вертикали получили свои планы по количеству проверок, штрафов, возбужденных уголовных дел и посадок» – говорит докладчик. Проблема в том, что деятельность российских контролеров, в отличие от их китайских коллег, никак не завязана на конечный результат – экономический рост. «В итоге, происходит усиление дисбаланса между ответственностью за экономические результаты у одних – это, прежде всего, губернаторы и экономический блок правительства, и контрольными полномочиями, которые находятся у президентской администрации и силовых структур», – рассуждает Андрей Яковлев.

Таким образом, по мнению эксперта, «ключевым вопросом экономического и социального развития» являются стимулы к проявлению инициативы на местах. Существующая сегодня в РФ система стимулов, работает в режиме негативного отбора. «Раз уж мы оказались в модели, которая по внешним признакам весьма напоминает китайскую, то, на мой взгляд, лучше пытаться внедрять те механизмы, которые работают в Китае и работали в Советском Союзе», – резюмирует Андрей Яковлев.

См. также:

Мифы мешают проведению реформ
«Китайская мечта» требует экспертной оценки
Китайские реформы эффективнее российских

Полный текст презентации «Стимулы в системе государственного управления и экономический рост»

 

Автор текста: Гринкевич Владислав Владимирович, 30 октября, 2014 г.