Гастрономические практики формируют образ жизни

Современные гастрономические практики кардинально трансформировались и выступают в качестве маркеров многих социальных процессов. Стиль питания отражает отношение к собственному телу, образ жизни, а также атмосферу семейных отношений. Об этом книга философа, писателя, доцента факультета политологии НИУ ВШЭ (Санкт-Петербург) Ирины Сохань «Трансформации современной гастрономической культуры и тоталитет фастфуда»

В книге, выпущенной издательством «Норма» (Санкт-Петербург), рассматриваются многочисленные аспекты современной гастрономической культуры – от доминирующего значения, которое приобретает фастфуд, до давления императива худого тела и появления нового, авторского формата кулинарной книги, традиционно выступавшей сводом экспертного гастрономического знания.

Автор отмечает значимость философского подхода в исследованиях гастрономической культуры, представленного метафизической и постметафизической традициями. Первая нивелирует значение пищи до источника различных «загрязнений», знаменующих вмешательство внешнего мира не только в тело, но и душу и разум. А вторая, наоборот, признает норму гастрономического наслаждения, связанную с позитивным утверждением человеческого бытия в мире.

Императив худого тела

Один из самых волнующих вопросов сегодня, по мнению автора, – это то, как гастрономический режим влияет на наиболее предпочтительный стандарт тела. Очевидно, что последний представляет собой тело худобы, традиционно связанное с пищевым минимализмом. Но фастфудное гастрономическое изобилие формирует совершенно иное тело – с избыточной плотью.

«Конфликт между поощряемым стилем потребления еды и доминирующей телесной нормой порождает многочисленные пищевые девиации. В психоаналитической трактовке они связаны с нарциссической одержимостью современного человека, а также с переживаемой травмой феминности», – говорит И. Сохань. Последнее понятие встречается в литературе по психоанализу пищевых расстройств, и означает травму женственного, феминного начала, которое, защищаясь, требует от тела обрасти большим объемом плоти, символизирующей защиту от внешних посягательств и требований.

«Одна из причин эпидемии пищевых расстройств – это жесткие требования общества к женскому телу, которое должно выглядеть только так, а не иначе», – замечает автор. Статистически пищевыми расстройствами страдают в основном именно женщины. Среди мужчин таких меньшинство, и они преимущественно заняты в индустрии моды, красоты и шоу-бизнесе.

Еда и власть

В традиционной культуре кулинарное авторство – это прерогатива женщины, а в современной на фоне прогресса фастфуда оно во многом анонимизируется и присваивается безликой пищевой индустрией. Это порождает ситуацию анонимного кормления, что наводит автора на размышления, в том числе об изменившемся характере власти, чьи гастрономические практики в истории восходят к еще архаическому принципу «кормить и править». «Власть всегда стремилась регулировать гастрономические практики народа, но никогда еще не делала этого в формате того ложного изобилия пищи, которое предлагает фастфуд», – говорит Сохань. Теперь речь идет не о голоде и дефиците, а о том, что идеальный гражданин, это, напротив, сытый и даже перекормленный гражданин.

Впрочем, такой своеобразный тоталитет фастфуда уже не выглядит таким уж безоговорочным, потому что он привел к кризисному состоянию экспертного гастрономического знания, отмечает автор. В условиях избыточности фастфуда и фастфудообразной пищи возникла потребность осмыслять практики потребления еды на всех уровнях – от повседневного до научного. «Этот фактор во многом обусловливает производство и информации о пище – от кулинарных книг всевозможного авторства до информации о психологической подоплеке пищи, или, к примеру, ее культуральных корнях», – говорит Сохань. Предполагается, что все это, а далеко не традиционное нормирование, должно влиять на выбор траектории гастрономического потребления каждым человеком.

В книге также поднимается вопрос о том, что в условиях нарциссической озабоченности особое значение приобретает феномен визуальной гастрономии – важна не столько еда сама по себе, а та достойная трапезы публичность, которая определяется эстетическим контекстом, приобретаемым особое значение в глазах значимых для данного едока других. «Отсюда такая популярность изображений пищи в блогах и социальных сетях – фраза «ты есть то, что ты ешь» приобретает буквальное значение в условиях, когда образы пищи становятся репрезентационным материалом индивидуальности», – поясняет автор.

В поисках гастрономической идентичности

Теперь выбор собственного гастрономического режима становится важной задачей. Он может соответствовать и идее анонимного кормления властью – в этом случае фастфуд способствует потере горизонтальных социальных, прежде всего, семейных связей, устанавливаемых трапезой, и встраиванию в вертикальную властную вертикаль, где обостряется одиночество и встает проблема реализации различных форм солидарности.

«Этот выбор может быть связан и с принятием на себя функции гастрономического эксперта – в таком случае необходимо серьезно отнестись ко всем видам гастрономического информирования и быть готовым сформулировать основные принципы своей диеты и следовать им», – комментирует Сохань. Можно присоединиться к идентичности популярного гастрономического эксперта – сегодня в этой роли выступают многие знаменитости и ведущие кулинарных программ. А можно пробовать различные гастрономические траектории, придерживаясь каждой из них лишь какое-то время, ситуативно, и таким образом расширяя свой опыт и обогащая идентичность. Этому в какой-то степени посвящен и гастрономический туризм, который следует понимать не только в смысле географического пересечения границ с целью приобретения опыта другой культуры, но и расширения гастрономической идентичности, считает автор.

См. также:

Фастфуд разрушает семейные связи
Трансформации современной гастрономической культуры и тоталитет фастфуда
Феномен роковой женщины компенсирует минусы феминизма

 

Автор текста: Селина Марина Владимировна, 12 января, 2015 г.