Великая демографическая революция

В Европе с конца XX века наблюдается неуклонное снижение рождаемости. Единственное исключение — Франция. По среднему числу рождений на одну женщину — коэффициенту суммарной рождаемости (КСР), равному почти 1,9 — Франция приблизилась к уровню простого замещения поколений. На смену двум родителям приходят двое детей, что снижает риски депопуляции. Считается, что основной вклад вносят иммигрантки из бывших французских колоний, однако рождаемость высока и у коренных жителей, уточняют французские демографы в журнале НИУ ВШЭ «Демографическое обозрение». Причина — в стране создан благоприятный климат для семей с детьми.

Французский рекорд

Средний коэффициент суммарной рождаемости по Евросоюзу невелик — по данным Евростата всего лишь 1,59. Ниже, чем даже в среднем по развитым странам мира — 1,6. Аналогичное значение КСР и в России. А вот во Франции этот показатель намного выше — 1,88. В ЕС это абсолютный рекорд. После Франции с большим отрывом идут Швеция (1,78), Ирландия (1,77) и Дания (1,75). На другом полюсе шкалы — Мальта (1,26), Испания (1,31), Италия (1,32). Во многих семьях в этих странах всего по одному ребенку.

В России у большинства пар один или два ребенка. Многодетных семей — с тремя и более детьми — по данным Росстата, меньше 10%. Чтобы население страны не убывало, нужно, чтобы на смену матери и отцу приходили, как минимум, двое детей (КСР свыше 2,0). В противном случае поддерживать численность населения можно только за счёт притока мигрантов.

В массовом сознании довлеет миф, что основной вклад в высокую рождаемость во Франции внесли иммигранты. Это вызывает опасения, что инородцы скоро численно превзойдут коренное население, а Франция навсегда утратит национальную идентичность. Однако, как утверждают французские демографы Сабрина Волан, Жиль Пизон и Франсуа Эран, для тревоги пока нет оснований. В 2017 году лишь пятая часть (19%) всех родов приходилась на мигранток (143 000 из 760 000). Иными словами, в 81% случаев дети родились у коренных жителей страны.

И хотя доля родов среди иммигранток в общем числе рождений во Франции за последнее десятилетие подросла: в 2009 году она составляла 16%. В 2014 — 17,8%, в 2015 — 18%. А с 2016 по 2017 год она не менялась (около 19%). Тем не менее их влияние на воспроизводство население пока далеко от решающего. 

Во Франции иммигрантом считается человек, родившийся за границей не во французской семье, но прибывший в страну. Люди, приобретающие французское гражданство после переезда, продолжают считаться иммигрантами. Но дети иммигрантов, появившиеся на свет во Франции, учитываются как коренные жители.

Иммигрантская доля

В 2017 году у коренных француженок было в среднем 1,77 ребенка на одну женщину, а у иммигранток — 2,6 ребенка. При этом для всего населения Франции КСР достиг 1,88. То есть женщины родом из других стран добавили к национальному показателю лишь 0,11 ребенка.

Скромность этого вклада во многом объясняется тем, что доля иностранок среди всех женщин репродуктивного возраста (15-49 лет) во Франции невелика, — всего 12%. (Напомним, что дочери иностранцев, уже родившиеся во Франции, считаются коренными жителями. И рождаемость у них, как у коренных француженок.) И хотя этот показатель тоже подрос за прошедшее десятилетие: в 2009 году он был всего 10,6%. А вклад иностранок во французский КСР поднялся с 0,09 до 0,11, это всё равно очень умеренный рост.

Если разделить прирост КСР иммигранток (0,11) на КСР всех женщин во Франции (1,88) и умножить на 100%, то получится 5,85%. Таким образом, с 2014 года иммигрантки повышают рождаемость в стране почти на 6%. В 2009 этот показатель был 5%.

Самые многодетные

Уровень рождаемости у иммигранток варьируется в зависимости от страны происхождения. Максимальный КСР — в среднем 3,5 ребенка — у уроженок стран Северной Африки. У женщин из Алжира — 3,69, из Туниса — 3,5, из Марокко — 3,47. Для Европы это почти немыслимый уровень рождаемости.

Для женщин из стран Африки к югу от Сахары, а также из Турции коэффициент суммарной рождаемости составляет примерно 3 (2,91 и 3,12 соответственно). Женщины, родившиеся в Европе, Азии (без учета Турции) и в США, имеют в среднем по двое детей, как и коренные француженки.

Любопытно, что в странах, откуда приехали иммигрантки, рождаемость другая. Так, в Турции у большинства женщин по двое детей, в остальной части Азии КСР колеблется около 2,2. И даже в странах Северной Африки женщины рожают меньше, чем иммигрантки из этих стран во Франции, — в семьях по два-три ребенка. Приезжие из европейских стран тоже более многодетны, чем их соотечественницы, оставшиеся дома.

Напрашивается вывод, что во Франции созданы некие особые условия для материнства. На момент въезда в страну у многих женщин либо вообще не было детей, либо было только по одному ребенку. Но после прибытия начиналось что-то вроде бэби-бума. Правда, кратковременного. Дальше рождаемость снижалась. И иммигрантки по репродуктивному поведению (числу рождений) сближались с коренными жительницами Франции.

Наравне с местными 

Подобная конвергенция — сближение рождаемости у приезжих и коренных жителей — происходит во Франции уже не одно десятилетие. От поколения к поколению видно все больше сходства как между разными группами иммигрантов, так и между иммигрантами и остальным населением. Особенно заметно, по данным обследования, упала рождаемость у женщин из Северной Африки, и менее ощутимо — у выходцев из европейских стран (у них рождаемость и изначально была ниже).

Обследование «Франция: социальный портрет» (France, portrait social) 2011 года показало, что иммигрантки из разных стран, родившиеся в первой половине 1960-х, в итоге имели больше детей (2,42 ребенка), чем коренные француженки (у тех было примерно на 0,5 ребенка меньше). Но эта разница сократилась вдвое по сравнению с поколениями женщин 1930-х годов рождения.

Другой пример полной конвергенции репродуктивного поведения — Нидерланды. Иммигрантки там имеют столько же детей, сколько и местные жительницы, поэтому никак не увеличивают КСР. А в Исландии и Дании они даже немного снижают рождаемость. Возвращаясь к Франции, можно сделать заключение, что рождаемость в ней растет не только и не столько за счёт приезжих, сколько благодаря француженкам. И этой тенденции много десятилетий. 

Пристальное внимание к демографии во Франции насчитывает не менее 75 лет. В 1945 году, постановлением французского правительства, во главе которого тогда стоял Шарль де Голль, был создан Французский национальный институт демографических исследований. Послевоенное возрождение страны предполагало повышение рождаемости. Франция активно реализовывала семейную политику и стимулировала воспроизводство населения. Подобный курс сохраняется в стране и поныне.

Риск многодетности

Говоря о повышении рождаемости, нельзя не заметить, что для современных женщин часто удобно иметь не более двух детей. Так, по данным недавнего исследования, большинство россиян настроены завести именно двоих отпрысков. Довольно сложно убедить семьи рожать ещё и ещё.

Как отмечают учёные, в семьях, где больше малышей, у женщин часто не остается времени на карьеру и самореализацию. С трудоустройством у матерей (не только многодетных!) нередко возникают сложности. Согласно исследованиям, с рождением третьего ребенка риск отсутствия работы у женщины возрастает в четыре раза.

Вдобавок с появлением новых детей в семье все больше трат. А уровень доходов при этом падает, поскольку мать на время уходит с рынка труда. При этом поддержка родственников возможна не всегда. Таким образом, для многодетности нужно известное мужество. И выбор в пользу двухдетной семьи выглядит рациональным.

Всеобщий спад рождаемости

Снижение рождаемости — естественный процесс в развитии человечества. Это Демографический переход (или Демографическая революция): радикальные изменения смертности и рождаемости в мире.

Демографический переход — это смена баланса высокой смертности и высокой рождаемости равновесием низкой смертности и низкой рождаемости.

Как поясняют эксперты, «вся прежняя история человечества прошла в условиях высокой смертности, ответом на которую и была высокая рождаемость, без неё люди не могли бы выжить». Но когда смертность уменьшилась, рождаемость тоже упала. Исчезла необходимость рожать много и часто ради сохранения популяции. Не случайно исследователи называют (с легкой руки профессора Флорентийского университета Массимо Ливи Баччи) Демографический переход движением от «диссипативной» системы к «экономизирующей».

По сути, демографическая революция изменила саму репродуктивную стратегию вида Homo sapiens. Затратная r-стратегия — производство большого, но быстро гибнущего потомства — сменилась экономичной K-стратегией, когда потомство невелико, но жизнеспособно, что и поддерживает популяцию.

Начавшись в Европе в XIX веке, Демографический переход во второй половине ХХ века постепенно охватил весь мир. Рождаемость падала и в развитых, и в развивающихся странах. За последние 20 лет общее число рождений в Китае и Тунисе снизилось на 31%, в Иране — на 33%, в Марокко — на 19%, подсчитали эксперты. «Перебить» этот тренд сложно. Но как бы то ни было, во Франции женщины не боятся рожать.

Все для детства

Рост рождаемости возможен, если в стране создана среда, дружественная к материнству, подчеркивают исследователи. Речь не столько о многодетности как ценностной установке (это отдельный важный вопрос), сколько об инфраструктуре для семей с детьми. Благоприятный «детородный климат», предполагает не только финансовую поддержку — рост декретных выплат, пособий по уходу за ребенком и прочих форм помощи (например, материнского капитала), но и много других мер — от решения жилищных проблем до обеспечения гендерного равенства дома и на работе.

Дружественная к семьям среда включает во Франции три составляющих. Это разветвленная система пособий (многие из них «страхуют» семьи от бедности), универсальная, рассчитанная на все слои населения организация ухода и воспитания детей и налоговые льготы.

Особенно важна забота о совсем маленьких детях — до трёх лет. Когда малыши в таком возрасте, матерям часто необходима помощь (родственников, нянь и отцов — во Франции мужчины нередко берут пусть короткий, но все же очень значимый для семьи отпуск по уходу за ребенком). Этот период — ключевой в жизни семьи. Он влияет на решение пары, сколько иметь детей. Для многих женщин уход за младенцем — время паузы в карьере. Между тем, у них должен быть выбор: посвятить себя ребенку или продолжать работать.

Во Франции женщинам помогают решиться на последующих детей, причём не в ущерб рабочим обязанностям. Семейная политика в стране — это компромисс между поддержкой института семьи и стимулированием женской занятости.

В пронаталистской политике Франции были и перехлесты: до 1967 года в стране не разрешалась продажа контрацептивов, а до 1975 года были запрещены аборты.

Без отрыва от производства

Государство во Франции старается «замещать» семью в тех случаях, когда это необходимо. Так, для дошкольников есть возможность нанять нянь бесплатно или за символическую плату (труд нянь нередко субсидируется государством).

В стране распространены государственные и частные институты по уходу за малышами до трёх лет: муниципальные, ведомственные, семейные, частные ясли и микроясли на предприятиях. Такие службы работают по будням с 7-8 утра до 6-7 вечера, что удобно для работающих матерей.

Детские сады во Франции (они называются écoles maternelles — «материнские школы») принимают малышей с двух лет, и к трём годам их посещают почти все французские дети, причём бесплатно. Мальчики и девочки могут находиться в школе в течение 12 часов.

Но есть, конечно, и альтернатива. Если женщина хочет (на время) оставить работу и посвятить себя детям, то у неё есть определенная защита от бедности. Она заложена в системе семейных пособий.

Поддержать деньгами

Сразу оговоримся: меры монетарного поощрения рождаемости — это лишь стимулы, но не побудительные мотивы завести ещё одного ребенка. Как отмечают многие исследователи, «никто не будет рожать ради пособий». Но в любом случае, без денежной поддержки семьям с детьми не обойтись. Во Франции пособия несколько больше, чем в России. Многие семьи получают и помощь в решении квартирного вопроса.

Финансирование семейных пособий осуществляется в основном за счет предприятий — процентных взносов от фонда оплаты труда. Эти взносы, а также ассигнования, поступающие от государства, перераспределяет НКСП — Национальная касса семейных пособий (Caisse nationale des allocations familiales, CNAF). Она выплачивает различные виды как семейных, так целевых пособий, например, на оплату жилья. НКСП включает сеть КСП — Касс семейных пособий (Caisse d'allocations familiales, CAF), у которых свыше 120 бюро по всей стране. Все французские семьи получают регистрационные номера в КСП своего округа. 

Во Франции есть пособия на рождение, усыновление и уход за детьми; ежемесячные выплаты на детей (они выдаются, если в семье на иждивении есть хотя бы два ребенка в возрасте до 20 лет). Причем право на такие пособия не зависит от уровня дохода семьи. Также существуют пособия родителям с частичной занятостью. Есть пособие на школьные принадлежности, выплаты одиноким или разведённым родителям, пособие на обучение ребенка-инвалида и многие другие.

Отчасти эти выплаты нацелены на снижение неравенства среди детей. В сумме поддержка получается довольно солидная. Тогда как, например, в России аналогичное пособие — довольно скромное. Основные суммы выплачиваются до достижения ребенком полутора лет (но в декретном отпуске можно находиться, пока малышу не исполнится три года).

Кроме того, важно обеспечить для детей хорошее образование, медицинские услуги, социальные сервисы и прочее. Всё это тоже вклад в «копилку» рождаемости. Но вот на что действительно трудно повлиять — так это на установки, сколько иметь детей.

Убедить родить

На решение о рождении ещё одного ребёнка влияет много разных дополнительных обстоятельств — от репродуктивных стереотипов в родительской семье («много детей — это хорошо» или, наоборот, «достаточно двоих детей»), социокультурных факторов (например, уклада семьи) до возраста рождения первого малыша.

Если женщина родила первенца в 29 лет, как сейчас происходит в Евросоюзе, то за свою репродуктивную «карьеру» она в среднем может родить меньше детей. Возраст материнства увеличивается, а вместе с ним сокращается и число детей в семье.

В России возраст рождения первенцев намного ниже — 25,9 лет. Второго ребенка обычно рожают в 30 лет. Тем не менее, есть тенденция к откладыванию деторождений на более поздний возраст.

Выбор сегодня все чаще делается в пользу событий, дающих больше «выгод» и меньше «издержек». Поэтому решения, требующие долгосрочной ответственности, например, вступление в брак и рождение первого ребенка, все сильнее откладываются.

Но главное, какие выводы мы можем сделать из опыта Франции? Что может действительно помочь поднять рождаемость в нашей стране? Очевидно, нам нужно менять и представления, и инфраструктуру, и быт. Большие семьи не могут ютиться в маленьких квартирах, а ведь, например, в Москве, многие молодые родители способны приобрести только их. Матерям нужна гибкая занятость. А солидные пособия не должны выплачиваться исключительно в преддверии референдума по поправкам в Конституцию. Система пособий должна надежно страховать семьи от бедности и помогать в воспитании и образовании детей до достижения ими трудоспособного возраста.
IQ

Автор текста: Соболевская Ольга Вадимовна, 3 июля, 2020 г.